وَلَن تَرْضَىٰ عَنكَ الْيَهُودُ وَلَا النَّصَارَىٰ حَتَّىٰ تَتَّبِعَ مِلَّتَهُمْ ۗ قُلْ إِنَّ هُدَى اللَّـهِ هُوَ الْهُدَىٰ ۗ وَلَئِنِ اتَّبَعْتَ أَهْوَاءَهُم بَعْدَ الَّذِي جَاءَكَ مِنَ الْعِلْمِ ۙ مَا لَكَ مِنَ اللَّـهِ مِن وَلِيٍّ وَلَا نَصِيرٍ ﴿١٢٠﴾
«Иудеи и христиане не будут довольны тобой, пока ты не станешь придерживаться их религии. Скажи: «Путь Аллаха — это прямой путь». Если же ты станешь потакать их желаниям после того, как к тебе явилось знание, то Аллах не будет тебе ни Покровителем, ни Помощником» (02:120).
Ислам был и не перестает оставаться фактором, который является в исламской Умме образующим государство, способное сохранить её власть над собой. Поскольку наличие его в обществе означает отсутствие чего-либо, помимо него. Община, которая сделала Ислам основой своей жизни и взяла в свои руки бразды правления, в ней не смогут прижиться интересы зарубежных алчных людей. Как закономерность, неверующие не смогут навечно утвердить свою власть над ней. Поэтому появление Исламского государства с первого дня будет означать конец интересам многих, из числа тех, кто имел интересы, находящиеся в противоречии с божественным сводом законов — шариатом и с государственными интересами исламской Уммы.
Сама суть Ислама заключается в полном отказе от компромиссного решения, соглашающегося с насажденными интересами или инородным телом. Поэтому многие меркантильные люди, в частности алчные государства неверия, издревле испытывали враждебное отношение к Исламу. Бесчисленные козни плелись против него, пока не сократили его до мизерного существования, разрушив государство, когда Умма пребывала в небрежности и предельной слабости перед ними. Сокращение практического претворения Ислама, как системы для жизни через исламское государство, было важным моментом, к которому Запад стремился на протяжении долгих лет, прилагая все свое коварство и сообразительность. Теперь недопущение его возрождения выступает животрепещущим интересом для западных стран, которые колонизировали наши страны и утвердили в них свое влияние.
Ислам и его возвращение в жизнь мусульман стало для них дурным предчувствием того, чего они крайне остерегаются. На основе этого они и строят свою политику. Это стало краеугольным камнем любой политики в отношении нас. И нет между западными странами никаких серьезных разногласий по этому поводу, даже если и разногласят между собой в деталях своих интересов. Поэтому политикой любого западного государства, направленной в отношении мусульман, в частности, если оно является сверхдержавой, необходимо считать план, гарантирующий продолжение отдаления Ислама от реальной жизни мусульман. К этому нужно добавить именитую прагматичность капиталистического Запада в Европе и Америке, который считает все средства мистификации, эксплуатации, обмана и подмены понятий дозволенными ради достижения цели. Подытоживая вышесказанное, можно нарисовать полную картину о форме взаимодействия Запада со странами исламской Уммы, особенно в эти напряженные дни в жизни исламских народов.
Это дает предельно ясную основу для объяснения связи с движениями, так называемого «умеренного Ислама», на фоне бушующих революций мусульман в арабских странах, в частности, до и после вхождения этих движений в парламент. В своей книге «1999 победа без войны» (издана в 1988 г.) Ричард Никсон, экс-президент США, один из главных стратегов внешней американской политики, в контексте своей речи об исламском мире и исламистских фундаменталистах, говорит: «Ветра перемен в Третьем мире приобретают ураганную силу, которую нам не под силу остановить. Но мы можем способствовать изменению их вектора. Когда люди нуждаются и желают перемен, недостаточно противодействовать революционному изменению. Напротив, это еще больше усугубит положение».
Запад поджидает исламское пробуждение, чтобы разжижить и использовать его
Ранее на фоне появления национальных течений Запад не упускал возможности использовать их для защиты своего присутствия и влияния в регионе. Это использовалось не только в своих целях и интересах, но и в вопросе отдалении Уммы от Ислама. Без всякого угрызения совести он использовал национальные движения в реализации собственной политики и укреплении прочерченной им карты региона, а также в отдалении Уммы от Ислама.
Когда эти тенденции исчерпали себя полным провалом, в среде мусульманских народов начали появляться признаки новой тенденции, а именно, тенденции в сторону Ислама. Начали возрождаться исламские мысли, чувства, религиозная атрибутика, а также движения и партии. Несмотря на то, что на первых порах очертания были туманными, все же Запад не сводил глаз с этого явления. С самого начала он стремился перенаправлять его в сторону разжижения и умышленного введения в заблуждение. Плюс ко всему, Америка усмотрела в этом шанс для эксплуатации этого явления в качестве удерживающей силы против влияния Советского Союза. Например, это имело место в отношении «афганских воинов», которых тогда поддерживала Америка. А афганцы с искренностью и верой сражались против Советского Союза — Империи зла. Она поддержала исламскую революцию в Иране, которая свергла Шаха для установления иранской «исламской» республики, а в результате стала одной из опор американской политики в регионе. Америка охотно использует ее намеками, угрозами, недружелюбием, созданием очага напряженности или через прямое сотрудничество.
Так началась эра использования явления исламского подъема, как возрастающей тенденции среди сынов исламской Уммы. Поэтому для западной политической мысли, в частности американской, иметь дело с чем-нибудь «исламским» в ходе приобретения пользы и использования не является чем-то новым и необычным. Это аналогично умышленному искажению и мистификации для того, чтобы отдалить мусульман от их чистого Ислама и воспрепятствовать его укреплению.
Естественный рост Ислама в сердцах людей представляет собой культурное богатство Уммы, которое рано или поздно должно было раскрыться, особенно в кризисные времена на фоне неизбежного провала других вариантов. Поэтому параллельно этой тенденции капиталистический лагерь, в частности Америка, начали готовить методы взаимодействия с этим новым, сметающим все на своем пути, потоком, который ведет Умму к Исламу. Исследовательские центры и политики активно вступили в процесс разработки новых моделей взаимодействия с Исламом и его развитием с точки зрения ограничения, разжижения и его использования. При этом это осуществлялось через взгляд на взаимоотношение с распространяемыми исламскими понятиями, с одной стороны, и с возрастающими исламскими силами, с другой.
Что же касается взаимодействия с исламскими понятиями, то Америка прибегла к старому, но уже модернизированному методу — методу стирания, разжижения и развития направленности на индивидуальные аспекты Ислама за счет политических идей Ислама, которые означают управление делами людей и системами их жизни, в том числе и система правления. Также в некоторых странах были изменены программы образования. Капиталистическим идеям придали исламский оттенок. Например, демократия — это «шуракратия», о которой больше всего говорят, как о религии современности. В результате всего этого появилась концепция, получившая название «умеренный Ислам». Идея заключается в создании плотного разъединяющего барьера, который должен будет препятствовать мусульманам (Умме) вновь взять Ислам из первозданных источников — Корана и Сунны.
Что же касается мусульманских движений, то она были отсортированы и классифицированы в зависимости от специфики их понимания Ислама и взгляда на Запад. Они решили, что существуют фундаменталистские и экстремистские движения, с которыми не получается найти возможности сойтись. В дальнейшем их назвали «террористическими» и им было объявлено продолжение войны. Поэтому движения, которые стремятся к полному претворению Шариата, объединению мусульман и установлению Халифата, а также объявили открытую вражду неверию, желают покончить с еврейским образованием, вошли в список террористических или экстремистских организаций.
Другие движения получили название «умеренные». С ними можно найти общий язык и быть открытыми им из-за их принятия концепции «умеренного Ислама». Более того, им допустимо прийти во власть и взять бразды правления в свои руки. К большому сожалению, второй вид воплотился в движениях «аль-Ихван аль-Муслимин» (Братья Мусульмане) в зависимости от страны. Западные страны решили поддерживать последних против первого вида исламских движений. Эту сортировку и подбор подтвердили исследовательские центры, например, отчет-доклад известной организации «RAND». Как и подтвердило это природа лихорадочного политического поведения, как теплые отношения и открытость между «умеренными» исламистами и Западом, его странами и организациями.
Субъективная подверженность движений умеренного Ислама
Исламские движения не впали бы в ловушку колониализма, в застой многих исламских понятий, уклонения от несения его лозунгов, как решение, если бы они не были подвергнуты той пелене, которая накрыла их глаза и большинства простого народа. Поскольку отсутствия ясности, чистоты и кристаллизации исламской мысли у этих движений, а также непринятие исламских законов из их источников, сделало эти движения запутавшимися в понимании даже самых очевидных понятий в Исламе. Если бы эти движения осознали исламскую мысль верным осознанием, то увидели бы явное противоречие между Исламом и западной демократией, которую они подхватили. Они бы заметили, что она является настоящим продуктом неверия, что система Ислама не может сосуществовать с другими системами. Ислам категорично утверждает, что все другое, помимо него — недействительное, что господство принадлежит одному лишь Аллаху.
Также они были лишены собственного метода. Если бы они ведали об этом, то поняли бы, что Ислам установил метод для возвращения правления тем, что ниспослал Аллах, и преобразования жизни в исламский образ. Они бы осознали, также, ту истину, что это осуществимо лишь с установлением исламского государства и возвращением Халифата. Халифат служит единственной системой правления в Исламе. Однако, вместе этого, в достижении своих целей они прибегли к различным импровизированным методам и способам. Одними из этих способов стали, так называемые демократические игры и политико-парламентское соучастие в существующих режимах правления. Они не осознают, что это продлевает жизнь этих систем неверия и влияние безбожников-колонизаторов, как и удерживает пробуждение мусульман в своей религии.
Плюс ко всему, эти движения имели слабое политическое осознание реальности. Если бы они имели полное политическое осознание, то поняли бы, что возрождение Уммы и установление исламских законов, в деталях и целиком, невозможно без изгнания колониализма, устранения иностранного влияния и полного избавления Уммы от внешней гегемонии. Они поняли бы, что решение всех проблем Уммы кроется лишь в полном претворении Ислама, а отнюдь не в сотрудничестве с западным колонизатором и гарантированием претворения его интересов. Более того, их недостаточное и обратное понимание политики привело их к воспеванию взятия власти через ублажение Запада. Они не учли, что это поставит их в положение постоянного угождения Западу, дабы сохранить власть за собой.
Перехват революций (репроизводство режимов правлений в исламской внешности)
Незадолго до так называемой Арабской весны статистические данные показывали стремительный интерес людей к Исламу, а также надвигающийся взрыв и падение правящих режимов. Запад вступил в процесс подготовки к взаимоотношению с развивающими исламскими силами, а также приступил к разработке планов и проявления ханжества. Самым ярким свидетельством этому была, произнесенная в Каире, речь Обамы об открытости перед исламским миром и готовности к переговорам с исламскими движениями, вместо борьбы с ними. Это было предпринято в контексте двух обстоятельств:
1 — Слабость западных государств и их сложное положение в исламском мире;
2 — Крах светских систем правления и светских политических сил, которые изжили себя и оказались непригодным для использования.
Революции не прошли в отрыве от такого расклада сил. Запад подошел к такой реальности, исходя из логики опережения событий, т.е. подготовки к беде до ее появления. Осознав, что исламский мир на грани взрыва, они в срочном порядке приступили к отработке связи с будущими ожидаемыми силами в народе, а именно, с исламскими движениями, в частности с приверженцами «умеренного Ислама». Было необходимым сделать из них альтернативу существующим режимам правления.
По их планам, альтернативные силы должны были гарантировать возможность сотрудничества с ними, с одной стороны, и народную популярность на улицах, с другой стороны. Поэтому умеренные исламские движения стали фронтом, опирающимся на угодничество Западу. Они успешно прошли экзамен на их пригодность для Запада и обладание широкой поддержкой со стороны мусульманских масс, которые любят свою религию и готовы продвинуть Ислам вперед, будь какими методами. Поэтому и победили «аль-Ихван аль-Муслимун» (Братья Мусульмане) и другие движения, которые облачились в их одеяние, в таких странах, как Египет, Тунис, Марокко. Благодаря ним Западу удалось урегулировать политический кризис в Йемене.
Итак, можно с уверенностью сказать, что посредством «аль-Ихван аль-Муслимин», со всем разнообразием наименований их организаций, Запад старается перехватить революции, происходящие в арабских странах. Запад пытается взять их под свой контроль и уклонить от правильного русла в сторону от полного претворения Ислама. Ведь Запад увидел в этих революциях небывалую отважность, сопровождаемую скандированием «Аллаху Акбар» и «Ля иляха илля Аллах, Мухаммад — Расюлуллах», коллективными намазами на площадях и восклицаниями о славе Ислама. Более того, центром сбора массовых шествий стали мечети. Когда Запад увидел все это и множество других фактов, страх за свое влияние в регионе был естественным, возможен крах и исчезновение.
Вследствие этого он заключил соглашения с исламистами, чтобы привести их к власти в рамках процесса, называемого репроизводством прежних режимов, но уже в исламской внешности. Цель — попытаться совместить между сохранением своего влияния и уклонением Уммы от чистого Ислама. Поскольку если обратить внимание на грандиозный аншлаг вокруг победы исламистов, можно заметить, что это победа не привнесла ничего того, что заслуживало бы упоминания, за исключением дополнительного разнообразия либерализма и светскости. Поэтому результаты победы исламистов на выборах через свои программы, договоренности и предложения вылились во благо светскости. Точнее сказать, что это обернулось светским достижением в тот момент, когда приверженцы светскости терпели провал, дойдя до грани вымирания, а их идея сгинула среди людей, уступив место Исламу.
Западные критерии для умеренных мусульман (устрашения и требования)
Несмотря на то, что Запад прекрасно знает натуру исламских движений и их лидеров, особенно после долгих лет взаимодействия с ними. Это происходило равным образом, как через враждебное отношение, так и через соблазнения. Он хорошо знает, кто принимает демократию, а кто отвергает ее. Однако зачастую в своих речах он устрашал рядом проблем, как Халифат, обязательность шариата, навязывание хиджаба, положение женщины, национальных и этнических меньшинства, ближневосточный мир и другие вопросы. Так Запад выдвинул ряд опасений, которые приверженцы «умеренного Ислама» должны опровергнуть, а также выдвинул ряд критериев, которые им следует соблюдать.
В своей статье «Роль исламских партий в современных переменах в Северной Африке и Арабском мире» министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле вкратце излагает ряд сторон западной политики в отношении самого «умеренного Ислама» и его приверженцев, а также метода взаимодействия с ними. В своей статье он говорит, что Арабская весна несет собой три опасения:
1 — Возврат, а это укрепление свергнутых автократических режимов по-новому;
2 — Прогнозируемый экономический коллапс, который приведет к эскалации социальной напряженности и возгоранию беспорядков;
3 — Проникновение исламских фундаменталистких экстремистских движений в демократическую активность и свержения её (демократии).
Затем Вестервелл проводит черту различия между двумя видами Ислама и исламистов, говоря: «Важно, чтобы подход был беспристрастным и нейтральным. Политический Ислам не равняется на исламских экстремистов. Исламская тенденция само по себе не является реакционной идей, находящейся во вражде с современностью, демократией и свободой. Нам необходимо научиться с тонкостью обращать внимание и различать. В политическую конкуренцию также вошли ряд экстремистских групп, которые в действительности являются «исламистскими». С ними, как правило, диалог обречен на неудачу. Однако в Тунисе и Марокко, например, группы, получившее подавляющее большинство голосов, до сих пор являлись централистическими партиями, придерживающиеся умеренного Ислама».
Затем он говорил о необходимости диалога с этими силами в виду того, что они служат силам, которые имеют больше всего шансов заполучить народную поддержку. Этому способствует их связь с Исламом, подобно связи европейских партий с христианством. Он отметил: «Необходимо стремиться к диалогу с этими умеренными силами вокруг связи государства с обществом и политики с религией. Поскольку партии, выдвигающие исламские ценности и национальные традиции, именно они, в настоящее время имеют больше всего шансов на модернизацию, чтобы быть в долгосрочной перспективе народными партиями. Именно они способны получить подавляющее большинство голосов в регионе. Нам следует проявлять уважение к желаниям этих партий в странах Северной Африки проводить политику, опираясь на исламские ценности. Ведь очевидно, что многие партии в Европе провозглашают необходимость соблюдения христианских ценностей и стремятся к реализации своего политического взгляда на этой основе».
После этого он вкратце излагает критерии этих партий, говоря: «Нам необходимо обращать внимание на программы исламских партий. Нам следует давать оценку этим партиям по их делам. Самым важным аспектом служит признание демократии, правового государства, плюрализма, религиозной терпимости (толерантности), а также сохранение внутреннего и внешнего мира. Это и есть те шесть критериев, которые мы определили и требуем соблюдать их. Кто будет соблюдать их, тот может рассчитывать на нашу поддержку».
В завершении своей статьи он говорит: «Есть шанс, а именно, сохранить умеренным исламским силам их статус, как исламские демократические партии, в долгосрочной перспективе. Мы крайне заинтересованы в утверждении стандарта исламских демократических партий. Поэтому на нас ложится обязанность оказывать им максимальную помощь».
Полный провал
По всей видимости, приверженцы «умеренного Ислама» изучили западный менталитет лучше, чем изучили общее настроение среди людей и общее мнение мусульман. Более того, они даже не поняли до конца настроение собственных избирателей, которые от своей любви к религии Ислам и в надежде на приближение Ислама к власти и возвеличивание его статуса, отдали им голоса, чтобы сделать их действенной силой. Опираясь на свое такое исследование, они уже совершили ряд дел, которые можно назвать предательством собственных избирателей и попаданием в западный капкан. Так они ответили западным требованиям, вместо того, чтобы их программы вобрали в себя работу над довершением революций и продвижением в направлении Ислама, его государства, шариата и изгнания западного влияния. Вместо всего этого, их заботой стала реализация западных критериев, фактически превратившись в одну из разновидностей светскости.
Их предложения и заявления наполнились такими словами, как демократия, приверженность к плюрализму, отказ от введения шариата. Называя вещи своими именами, речь идет о навязывании мусульманам верховенства права, придуманного человеком. Они максимум приблизились к вышеупомянутым критериям Вестервелла. Более, они пошли куда дальше этого. Так некоторые стали рассуждать о некоторых законах шариата. И начали слышать разговоры о сомнительности закона относительно вероотступничества в исламском законодательстве, исходя из их новых соображений по вопросам свободы мнения и вероисповедания.
Некоторые из них принялись по-новому истолковывать исламский уголовно-процессуальный кодекс (худуд). Некоторые стали осуждать закон о джизье, другие — отвергать закон о многоженстве под предлогом несоответствия с тунисским обществом. Положение дошло до того, что «исламское» движение «ан-Нахда» в Тунисе отказалась вносить статью, гласящую о том, что исламское законодательство (шариат) является источником законотворчества в конституции Туниса. Оставление исламского законодательства (шариат) и невнесение его в программу партий стало общим знаменателем между движениями «умеренного Ислама», а точнее «аль-Ихван аль-Муслимин», которые выдвигают себя на участие в работе парламентов. Как говорит один из депутатов «исламской» Партии Справедливости и Развития в Марокканском парламенте: «Мы не собираемся (не хотим) претворять законы Аллаха (шариат). Мы хотим претворить программу Партии Справедливости и Развития».
Точно так, как произнес Рашид Ганнуши, заявив: «Нет места исламскому законодательству (шариату) в Тунисе». Также и в Сирии заявление «аль-Ихван аль-Муслимин» (Братьев Мусульман) не содержало в себе никакого указания на Ислам. Так стали проявляться множественные признаки падения. Приверженцы «умеренного Ислама» изменили даже названия своих организаций на такие слова, как «свобода», «справедливость», «развитие», «пробуждение». Ислам начал отдаляться от них, как по имени, так и по образу. Фактически практической программой у них стало упразднение законов Ислама наряду с сохранением наставлений на его ценности, как они утверждают, подобно связи европейских христианских партий с христианством. Лидеры движений «умеренного Ислама» почти единодушно выразили свой восторг перед турецкой моделью, которая, как отметил Эрдоган во время визита в Египет, представляет собой безобидную форму светскости из-за своей непротиворечивости Исламу.
Вышеизложенное касалось внутреннего положения. Что же касается внешних отношений и открытости перед Западом, то движения «умеренного Ислама» ознаменовали начало своей новой эпохи через снижение тона в адрес израиля и провозглашение соблюдения Кэмп-Дэвидского соглашения. Затем обоюдные визиты между приверженцами «аль-Ихван аль-Муслимини» и американцами. Хуже того, ситуация дошла до того, что Ганнуши принял участие в слушанье его программы для Туниса при Британском Парламенте. Так началась эра открытости и встреч для истолкования, разъяснения, принятия обязательств, уверений и консультаций.
Осознание движениями «умеренного Ислама» того факта, что невидимая длинная рука в режимах правления арабских стран принадлежит западным державам, в частности Америке, что именно она держит бразды правления, дало противоположный вывод. В основе эти движения должны были работать вместе со своей Уммой, которая, как потоп, направилась на свержение марионеточных режимов, и довести дело до конца, до полного искоренения западного влияния. Однако вместо этого, они воспользовались этим пониманием, чтобы угодить Западу и приобрести билет на получение власти.
Оправдания и доводы
Вместе с появлением так называемого «умеренного Ислама» и его движений на фронте политической арены после арабских революций, четко проявился тот масштаб изменения и отступления, сопровождавшие эти движения, от того, к чему они призывали, и тех лозунгов, которые они возвышали. Так лозунг «Ислам — это решение» оказался историей. Этот крутой поворот, который привел людей в изумление, произошел тогда, когда лидеры движений «умеренного Ислама» начали обращаться в сторону Запада и приверженцам светскости, заявляя о своей открытости и примирении. Именно тогда руководители и сторонники этих движений начали заливаться оправдательной речью, используя жалкие доводы, объясняющие те позиции, заявления и изменения, которые сложно было интерпретировать. Они наваливаются один за другим, что их, невозможно, даже отслеживать.
Одним из оправданий выступает утверждение о том, что Запад изменился. Об этом, к большому сожалению, говорит большинство сторонников «умеренного Ислама», что Запад оказался вынужденным открыться перед исламистами, которые доказали себя. Однако действительно ли Запад изменился или изменению подверглись «исламисты»? В действительности ли Запад сделал хотя бы шаг на встречу к ним? И это после того, как Запад и Восток подняли шум относительно заявлений и позиций, выражающих согласие с демократией, плюрализмом, урезанием исламского законодательства (шариата), правом неверующего быть главой государства, введением капиталистической экономики, обращением к Всемирному Банку и его управлению, с обязательствами уважать еврейское образование и все договоренности с ним!
Также мы начали слышать о том, что сосредоточенность на внутреннем развитии и урегулировании социальных проблем и накопившейся коррупции является более приоритетной задачей, нежели суровая внешняя политика, навлекающая несвоевременную враждебность. Однако действительно ли урезание Ислама решит накопленные на протяжении десятков лет проблемы, которые возникли именно по причине урезания Ислама? Разве решаются проблемы при молчаливом согласии с иностранным влиянием, капиталистической экономикой, процентными кредитами Международного банка и выдуманными людьми законами (системами)?
Некоторые, а возможно и большинство, решили, что постепенное претворение исламских законов (шариата) с целью достижения полного претворения всех исламских законов является уместным доводом. Тем не менее, они упустили из виду, тот факт, что вопрос постепенности является большим обманом и тяжкой ошибкой. На самом деле мысль постепенности направлена на отказ от полного претворения Ислама, а не на претворение его. Говоря иначе, это называется отступлением (вновь вернуться к болезни), а никак не постепенностью. Поскольку постепенность, даже если переступить вопрос ее недействительности и запретности по шариату, — это направление в сторону претворения Ислама с последовательными степенями. Однако, на самом деле, происходит отступление от претворения Ислама и поспешный отказ от понятий и символов Ислама! Где же тут постепенность?!
Запад лишается последней карты в мусульманских странах, сжигая карту «умеренного Ислама»
Если Запад смог обуздать и воспользоваться картой «умеренного Ислама», это значит, что он начал сжигать свою последнюю карту. Причем это во благо самому Исламу — чистому и прозрачному, выведенному из Корана и Сунны. Это истинно, даже если Запад, как это упоминалось выше, прилагает максимум усилий и использует всю свою мерзость и хитрость, чтобы отклонить Умму от претворения ею своей религии в жизнь. Ведь это не означает, что он преуспеет в этом. Поскольку, если они ухищряются, то и Аллах ухищряется, а ведь Аллах наилучший из ухищряющихся. Более того, первые признаки провала и сгорания этой последней карты уже проявились в следующем:
1 — «Умеренные Исламисты» входят в существующие режимы правления, сохраняя нутро и обличье этих режимов. Они входят в политические коалиции и блоки, которые обречены на погибель и крах. Революции еще не завершили свои последние штрихи и действия, как и не утихнут, пока будут существовать бедственные причины старых режимов;
2 — «Исламисты», пришедшие во власть в Египте, Тунисе, Тунисе, Йемене, Ливии и Марокко унаследовали от своих предшественников тяжелую ношу проблем, которые не решатся претворением той же старой системы капитализма. Очень скоро проявится их провал по той причине, что они переписывают ту же конституцию и системы, которые были и есть основой всех бед. Так, например, тунисское движение «ан-Нахда» ознаменовало начало своей эпохи визитом Кристин Лагард директора Всемирного Банка в Тунис, указывая на логику решения экономических проблем и продолжение зависимости от Запада;
3 — Опыт правления и ограниченное получение власти поставило этих исламистов на пробный постамент, где они потеряют свой авторитет в Умме. Более того, признаки отделения между ними и народом уже начали проявляться. Это происходит сегодня в Египте и Тунисе, когда гнев и недовольство начали пользоваться поддержкой. Это естественно, ибо они пришли на плечах людей, любящих Ислам, а затем отреклись от них и от Ислама. Это раскрывает тот факт, что их программы были в угоду меньшинствам и приверженцам светскости за счет большинства Уммы, которое стремится возвеличить имидж своей религии.
4 — Поистине любая попытка привести к развитию и утвердить справедливость, как выражают эти движения в своих обобщенных лозунгах, не осуществится, пока продолжается поиск этого развития за пределами Ислама и его законов. Демократия, о которой они утверждают, и их воспеваемый плюрализм, не решат проблему безработицы, не погасят долги и не пресекут преступность и коррупцию. Напротив это придаст произволу шариатский оттенок. Если демократия могла избавить хотя бы от одной из этих бед, она бы избавила свои исконные государства в Европе и Америке, которые сейчас стоят на грани экономического краха по причине долгов и застоя.
5 — Поистине победа от Аллаха, который дает ее тому, кто помогает Ему и Его религии. Победой, как об этом сообщил Аллах, Свят Он и Велик, может удостоиться лишь та группа, которая помогает Аллаху и стремится к претворению религии в реальной жизни, поклоняясь этим Всевышнему Аллаху.
В заключение, хочется отметить, что исламская Умма уже десятки лет как оправилась от подавленности. Она пробудилась. Нынче она начала брать свой Ислам осознанно с пониманием и стала стремительно идти к развитию. Она больше не примет ничего, кроме чистоты. Она быстро начала разоблачать все мистификации и подделки, особенно в вопросах ее религии, благодаря наличию Книги Аллаха и Сунны Его Посланника ﷺ, в первую очередь, а во — вторых, благодаря присутствию искренних деятелей, которые были и не перестают быть путеводителями, не предающими своих приверженцев. Всевышний Аллах говорит:
يُرِيدُونَ أَن يُطْفِئُوا نُورَ اللَّـهِ بِأَفْوَاهِهِمْ وَيَأْبَى اللَّـهُ إِلَّا أَن يُتِمَّ نُورَهُ وَلَوْ كَرِهَ الْكَافِرُونَ ﴿٣٢﴾ هُوَ الَّذِي أَرْسَلَ رَسُولَهُ بِالْهُدَىٰ وَدِينِ الْحَقِّ لِيُظْهِرَهُ عَلَى الدِّينِ كُلِّهِ وَلَوْ كَرِهَ الْمُشْرِكُونَ ﴿٣٣﴾
«Они хотят потушить свет Аллаха своими устами. Но Аллах не допустит этого и завершит распространение Своего света, даже если это ненавистно неверующим. Он — Тот, Кто отправил Своего Посланника с верным руководством и истинной религией, чтобы превознести ее над всеми остальными религиями, даже если это ненавистно многобожникам» (9:32–33).
