Советник по национальной безопасности США в 1969–1975 годах и Государственный секретарь США с 1973 по 1977 год, написал статью в «The Washington Post», где им была затронута тема вероятности международного вмешательства с целью разрешения сирийского кризиса. В своей статье он рассмотрел наличие некоторых факторов, которые играют главную роль в принятии решения о вмешательстве, особенно, что касается последствий вызовов, с которыми придется столкнуться.
Мы кратко приводим главные пункты:
Ближневосточный регион, за исключением Турции, Египта и Ирана, находится за рамками решений Вестфальского мирного конгресса в 1648 г., На этом конгрессе было принято о запрете вмешательства во внутренние дела других, обладающих суверенитетом, государств. Причина в том, что эти страны, в число которых входит Ливан, Сирия, Иордания, Ирак появились на карте в результате дележки трофеев после распада Османской империи между странами-победителями во время Первой мировой войны. При этом не было обращено никакого внимания на дележку с учетом религиозной и этнической принадлежности населения. По этой причине кризисы и конфликты стали головной болью для властей, которые очень сложно решить без иностранного вмешательства.
В случае, когда США решат вмешаться в сирийскую проблему по причине «человеческих побуждений», тогда возникнет ряд больших вопросов о стратегии США относительно других стран. Это будут следующие вопросы: Должна ли Америка считать себя должной оказывать содействие каждому народному восстанию против недемократического правительства? В том числе, речь идет и о странах, которые расцениваются Америкой как важные стратегические партнеры с целью сохранения и удержания международного баланса. В таком случае, например, Королевство Саудовской Аравии будет ли оставаться верным партнером только до того момента, когда начнут происходить народные волнения и демонстрации против семьи Саудов? Готовы ли мы отдать право вмешательства другим странам в любое место, куда они пожелают из-за религиозных или этнических мотивов?
Сложившийся кризис в Сирии стал почвой для столкновения ряда обстоятельств от вмешательства по человеческим соображениям до стратегических. Нет сомнений в том, что эта страна, расположенная в самом сердце Исламского мира, играет главную роль в политике региона. Во время исследования вероятности применения военной силы, мы сталкиваемся с возникновением некоторых важных обстоятельств, такие как: Возможно ли Америке решить зашедший в тупик сирийский вопрос, избежав попадания в болото, аналогичному в Ираке и Афганистане? Кто, впоследствии, займет место устраненного руководства? Что мы знаем о новом руководстве? Улучшится ли в будущем обстановка с правами человека и ситуацией в вопросе безопасности после падения режима?
Традиционные стратегические реалии в политике неизменны. Изменение любого режима непременно ведет к процессу построения государства. И, если данный процесс потерпит неудачу, тогда начинается разрушение самой системы международного баланса. Это может быть выражено в наличие регионов, где образовался вакуум, не установилась определенная власть и наблюдается отсутствие какого-либо закона. Они уже начали доминировать на карте, так уже произошло до этого в Йемене, Сомали, Северной Мали, Ливии, на северо-западе Пакистана, и возможно это произойдет и здесь в Сирии.
Наряду с этим существуют две предпосылки для вмешательства, независимо от человеческих или стратегических соображений:
Первая — что тут возникнет некая согласованность относительно закона или власти после свержения существующего режима. И если тут цель вмешательства будет заключаться только в свержении правителя, тогда может разразиться новая гражданская война в результате образовавшегося вакуума, из-за конкуренции за власть между вооруженными группировками и фактора поддержки зарубежными государствами этих различных группировок.
Вторая — политическая цель вмешательства должна стать прозрачной и ясной и ее осуществление возможно изнутри страны в пределах разумных сроков. Я же сомневаюсь в приемлемости этих двух условий относительно данной проблемы.
