С большой ненавистью Зину Баран написала книгу о партии «Хизб-ут-Тахрир» и подстрекает правительства, чтобы они уничтожили её. Сильная ненависть в отношении этой партии с ее стороны и защита деспотических режимов, борющихся с партией, не оставили нас без внимания. К нам поступило исследование, раскрывающее подлинные мотивы всего этого, и наше удивление было исчерпано. Эта исследовательница имеет тесные отношения с диктаторскими режимами в Средней Азии, учитывая её пост директора отдела международной безопасности и энергетических программ в центре Никсона стратегических исследований.
Она заинтересована в безопасности энергетических источников США, отдаленных от Ближнего Востока, а точнее находящихся в Евразии (Казахстан, Киргизстан и т.д.). Она стремится безопасно вывести эти энергоносители на международные рынки по низкой стоимости. Поэтому она призывает к проведению внутренних реформ в диктаторских государствах этого региона и советует ликвидировать исламское политическое движение, широко распространяющееся в нем, которое ведет призыв к установлению Халифата в лице партии «Хизб-ут-Тахрир».
Баран входит в число американских аналитиков из левого политического крыла в Америке, и известна своими недавними судебными преследованиями партии «Хизб-ут-Тахрир», утверждая, что партия хоть и не является террористической организацией, тем не менее, она выступает связывающим звеном для террористов. Несмотря на то, что её судебное преследование лишено всякой идейной основы, она, не прекращая, требует оказание помощи и содействие диктаторским режимам в Средней Азии, снимая все обвинения, предъявляемые им относительно нарушения прав человека, и побуждая западные правительства предпринять жесткие меры против сторонников исламского правления. Сам президент Узбекистана, И. Каримов, озабоченный борьбой своих политических противников, был удивлен её заявлением о том, что западным государствам следует согласиться с запретом деятельности партии «Хизб-ут-тахрир».
Наблюдатели высказывают свою озабоченность по поводу степени объективности исследования, проведенного Баран, в отношении Хизб-ут-Тахрир, учитывая её упорство в распространении высказываемой теории «Соединяющего звена», несмотря на недостаточность её аргументов и наличия нескольких неточных моментов в написанных ею докладах. Следовательно, кто такая Зину Баран? Что толкает её продвигать свои неточные заключения, невзирая на попытки скорректировать их? Какова связь, объединяющая её с диктаторскими режимами в Средней Азии, которая заставляет её слушаться их приказов?
Связь её с диктаторскими режимами в Средней Азии.
По всей видимости, заинтересованность Баран в отношении Хизб-ут-Тахрир переступила академические и аналитические грани, что заставило её сотрудничать со среднеазиатскими деспотическими режимами посредством советов в отношении метода удержания власти в момент противостояния массовому движению, желающему Исламский Халифат.
Поэтому Баран не скрывает свою близкую связь со среднеазиатскими диктаторскими режимами, в особенности с узбекским режимом.
Поэтому не удивительно видеть то, как Баран закрывает глаза на нарушения прав человека в среднеазиатских странах, ввиду своей тесной связи с ними. В своей книге «Хизб-ут-Тахрир – мятеж политического Ислама» Баран пишет: «Элементарная проблема защиты организаций по правам человека, которая помогает и поддерживает Хизб-ут-Тахрир, лишь усугубила ситуацию в Узбекистане. Бесспорно, существуют опасные проблемы с правами человека в Узбекистане, в частности касательно допросов. Однако широко распространенное отрицательное восприятие Узбекистана в настоящее время на Западе приводит к более негативным последствиям».
Несмотря на свою намеренность в разработке всемирной культуры, основанной на общечеловеческих ценностях свободы, справедливости и гуманизма, она предложила комитету международных отношений не претворять религиозную свободу в Узбекистане в том понимании, которое имеется в США.
В декабре 2004 года она сказала: «Узбекские власти начали исправлять свои предыдущие ошибки». Однако эта ее оптимистическая оценка была недоступной для родственников тысячей жертв, убитых руками сил безопасности Каримова в Андижане, спустя шесть месяцев после этого высказывания, в мае 2005 года. Международные наблюдатели правозащитной организации, зафиксировавшие факты бойни в Андижане, отметили: «Независимые расследования, проведенные комитетом наблюдения по правам человека, отделением объединенных наций верховного комиссариата по правам человека и лиги безопасности и сотрудничества в Европе, обнаружили, что силы узбекского правительства несут ответственность за множество случаев убийства мирных жителей.
Эти доклады раскрыли обратное тому, на что указывало узбекское правительство. Они свидетельствуют о том, что массовый митинг, организованный в Андижане 13 мая, не имел никакого отношения с радикальным Исламом. Напротив это было лишь выражением недовольства людей своим экономическим положением, бедностью и попранием правовой системы». Однако в отношении этой бойни и её совершителей Баран заняла позицию молчания ягнят, словно могила.
Её связь с энергетическими интересами США.
Учитывая роль Баран в качестве директора отдела международной безопасности и энергетических программ в исследовательском центре Никсона, неудивительно видеть в ней большую озабоченность судьбой энергетических источников в регионе.
Баран отметила те моменты, которые подвержены опасности в Средней Азии во время своего свидетельства в сентябре 2005 года перед комитетом сената по внешнеполитическим делам США. Она сказала: «Евроазиатский регион весьма важен для стратегических сил США в области разнообразия энергетических источников отдаленно от источников Ближнего Востока. В нем имеются огромные запасы нефти и газа, особенно в России и Казахстане. США испытывают явную потребность в том, чтобы обеспечить безопасный выход этих энергоносителей на международные рынки с низкой стоимостью. Однако Америка также нуждается в обеспечении проведения внутренних реформ в государствах этого региона. Если она потерпит провал в проведении этого, то её попытка ориентироваться на нефтегазовые энергоносители Саудовской Аравии, стран Персидского залива и Ирана, путем создания «Второго Ближнего Востока», приведет к губительным последствиям для интересов США».
Проект Евразии в исследовательском центре Никсона под предводительством Баран стремится направить американскую политику в регионе к развитию интересов безопасности и энергетики США в регионе. Поэтому естественно видеть тесные отношения Баран с американской администрацией и её политики в отношении региона.
Её поддержание взгляда узбекского правительства на Ислам.
Баран понимает, что с возвращением Халифата первостепенность будет направлена на бедных вместо правящей элиты, что, в конечном счете, приведет к неравному влиянию в процессе принятия политического решения. Поэтому в силу своей приближенности к среднеазиатским режимам и тесной связи с американской администрацией в вопросе энергетических ресурсов, она всячески склоняется к блокаде исламского политического движения, распространяющегося в Средней Азии и во всем исламском мире.
Если подробнее взглянуть на взгляды Баран вокруг Ислама, можно четко заметить, что они не противоречат взгляду узбекского правительства в отношении Ислама. Напротив она сама активно пропагандирует его. Существуют бесспорные аргументы относительно наличия сильной связи узбекского правительства с высшим исламским советом в Америке, возглавляемым шейхом Мухаммадом Хишамом Каббани.
8 сентября 2000 года, после саммита «тысячелетия» президентов мира в ООН, узбекский президент, И. Каримов, встретился с шейхом Мухаммадом Назимом Адиль аль-Хаккъани, всемирным предводителем суфийского ордена Накшибанди аль-Хаккъани, и с шейхом Мухаммадом Хишамом Каббани. Также президент Каримов, посол Узбекистана Содик Сафаев, глава высшего исламского совета в Америке, шейх Мухаммад Назим Адиль, шейх Мухаммад Хишам Каббани и генеральный секретарь совета доктор Худа Мирохамади провели специальное собрание с целью обсуждения методов сотрудничества в сфере будущих воспитательных и религиозных проектов.
В ходе обсуждения проблем прав человека шейхи предоставили узбекской делегации целый ряд предложений в борьбе со всеми видами экстремизма: идеологическим, просветительским или политическим, заостряя внимание на борьбе с осквернением веры. Они решили координировать свои воспитательные усилия и сотрудничество в будущем. Как, например, покровительство совместных конференций, издание и распространение традиционной литературы, и проведение встреч с президентами мира.
По окончании собрания, в качестве благодарности президент Каримов подарил этим двум шейхам бухарские халаты, предназначенные для шейхов и ученых Накшибенди, вдобавок к подарку доктору Мирохамади.
Узбекское правительство пригласило представителей высшего исламского совета в Америке принять участие в качестве наблюдателей на президентских выборах в январе 2000 года, о которых данный совет отозвался, как о вторых демократических выборах в Узбекистане после его освобождения от коммунизма. Однако организация безопасности и сотрудничества в Европе отказалась от отправки международных наблюдателей по причине отсутствия настоящего выбора у избирателей. Сам единственный оппонент президента Каримова, Абдуль Хафиз Даззахалалов, признался в том, что был лично избран Каримовым.
Зину Баран имела тесные отношения с высшим исламским советом в Америке, в особенности с доктором Мирохамади, исполнительным директором совета, бывшим помощником шейха Мухаммада Хишама Каббани и бывшим первым консультантом американского посольства в Кабуле. В своей книге «Хизб-ут-Тахрир – мятеж политического Ислама» Баран признает ту большую идейную и личную поддержку, которую предоставил ей доктор Мирохамади.
Относительно правительства, практикующего методы подавления религиозности и жесточайшие меры наказания, госпожа Мирохамади заявила: «Мы выражаем свою признательность мощному развитию этих новых республик. Мы верим в то, что Узбекистан внесет огромный вклад в возрождение исламских традиций и культуры прошлых веков. Его древняя история и огромные знания защитят традиционные исламские учения, выработанные нашими предками, и которые заслуживают поддержку исламскими поколениями в Америке». Таковы фразы, использованные ею в восхвалении деспотического правительства после своего визита в Узбекистан, где радужно встретил её диктатор Каримов.
Относительно прошедших в январе 2000 года президентских выборов, которые прошли под её наблюдением, Мирохамади сказал: «Для узбекского народа достаточно было одного дня, чтобы выразить свои голоса. Избирательные участки были расставлены во всех концах республики в местах, куда можно было с легкостью прийти. Имена всех законных избирателей были зарегистрированы в изданных списках. Имя каждого выразившего свой голос избирателя было вычеркнуто в списке во избежание повторного голосования. Избирателям было позволено выразить свои голоса в специально предназначенных для этого комнатах. Избирательные бумаги были помещены в хорошо закрытые ящики. В процессе выборов не было замечено случаев давления на избирателей на избрание какого-либо кандидата, как и не было оказано давление на воздержавшихся от выборов соотечественников».
Теперь давайте сравним примечания Мирохамади с замечаниями наблюдательной комиссии по правам человека, которая продекламировала: «Вновь граждане Узбекистана были лишены своего права на соучастие в политической системе и в изменении своего правительства мирным путем. Как парламентские выборы, проведенные в декабре 1999 года, так и президентские выборы, прошедшие в январе 2000 года, не были справедливыми и свободными. В них не были зарегистрированы никакие оппозиционные политические партии, и отсутствовала возможность выразить свои мнения через СМИ и ни в каких-либо организациях. Президентские выборы в январе 2000 года, прошедшие по советскому сценарию, представляют собой комедию демократической системы. Президент Каримов получил 91,9% процент голосов избирателей, один из голосов которых был голос его оппонента в предыдущих выборах. США огласили о том, что выборы были нечестными и несвободными». Также они заявили о том, что избиратели не обладали подлинным выбором.
Тем не менее, Мирохамади просто смешно пишет: «Очевидно, что критика западных государств в отношении выборочного процесса в Узбекистане – это их субъективное чувство, которое чуждо для узбекского народа. Как это наблюдается в том, что он выбрал именно его». Также она пишет: «Это потрясающее событие. Мы видим искренность узбекского народа своему президенту в результате его возрождения Ислама».
В своих последних заметках на национальном сайте Мирохамади написала: «В целом, суфисты больше обеспокоены своею личной связью с Аллахом, нежели политикой. Тем самым они сохраняют свои религиозные традиции и не проявляют себя на политической арене».
Существует и другое доказательство приближенной связи Баран с высшим исламским советом в Америке. Это её приглашение Матина Садыкъа, замдиректора совета, на конференцию в центре Никсона в сентябре 2004 года, чтобы он просветил участников доктриной Хизб-ут-Тахрир. Его выступление было насыщено недостоверной информацией о Хизб-ут-Тахрир. Он старался представить мысли этой партии в свете запрещенных идей. Он говорил о том факте, что большинство исламских организаций в США из всех идейных школ сильно подвергли критике высший исламский совет в его тесном отношении с американским правительством и его странных религиозных позиций. Как, например, утверждение о том, что погибшая принцесса Диана, принц Чарльз и Хиляра Клинтон приняли Ислам благодаря руководителям высшего исламского совета в Америке.
В заключение:
Необходимо обращаться с записями Баран в отношении Хизб-ут-Тахрир, Узбекистана и Ислама скрупулезно, подвергая полному сомнению. Серьезные информационные агентства или аналитики не должны рассматривать Баран, как надежного эксперта в сфере Ислама. Поскольку она не представляет информацию и реальную действительность объективно. Напротив она стремится пропагандировать сторонников деспотических режимов, энергетических компаний и узбекского правительства.
