بِسۡمِ ٱللَّهِ ٱلرَّحۡمَٰنِ ٱلرَّحِيمِ
Бекир Куртулуш написал эту статью, находясь в тюрьме. Эта статья была опубликована в №115 журнала «Коренное изменение» (Köklü Değişim, апрель 2014 г.), распространяемым в Турции. Статья была переведена с турецкого языка (на арабский). В ней идёт речь о страданиях призывающих к Исламу людей, от гнёта режимов, о чём не знает никто, кроме Аллаха, и мы просим Его, и не просим больше никого, укрепить нас и сделать нас достойными Его помощи и победы в этом мире и в Будущем.
7 марта, после упразднения Чрезвычайного суда и публикации заявления Конституционного суда о «наличии попрания прав и свобод» был освобождён бывший глава Генштаба Илькер Башбуг. Вслед за этим последовало освобождение ещё 50-ти подозреваемых, проходящих по делу Эргенекона.
Поспешность в освобождении осуждённых
Освобождение осуждённых было таким стремительным, что походило на спасение имущества из дома, охваченного пожаром. Подозреваемые, в отношении которых один суд вынес решение о невозможности их освобождения, были освобождены по решению второго суда. Например, осуществивший нападение на административный суд Алпарслан Аслан вначале не был освобождён вместе с другими под предлогом того, что «у него не истёк срок другого наказания», однако спустя некоторое время он был выпущен из-под стражи, а спустя ещё некоторое время в отношении него вновь было вынесено решение о задержании. Мехмет Али Челеби, который был важным звеном в деле связывания Хизб ут-Тахрир с Эргенеконом, был также освобождён под предлогом «возникшего попрания прав и свобод», в то время как его пятилетний срок ещё не истёк. Данные решения стали прецедентом для освобождения пойманных с поличным подсудимых из числа работников издательского дома «Зирве», судебное разбирательство по делам которых длится вот уже 7 лет. Несмотря на всё это, освобождение осуждённых по исламским делам, подобным делу Хизб ут-Тахрир, даже не было упомянуто в текущей повестке дня.
Я подал обращение в Конституционный суд 10 месяцев тому назад. В то время как этот суд отреагировал на обращение Илькера Башбугъа в течение 7 месяцев, я до сих пор не получил ответа и до сих пор нахожусь в заключении. В этой стране законы якобы применяются с учётом равенства людей перед законом, но становится ясно, что некоторые являются «более равными», и поэтому при вынесении решений учитывается «социальный статус подсудимого».
Все доказательства по делу «Операция «Бальёз» (Кувалда)» были сведены до одного компьютерного жёсткого диска (доказательство № 5), и сегодня это дело готовится к закрытию под предлогом того, что «данные на этом диске могли быть сфальсифицированы». Заговорщики, эргенеконовцы, сторонники движения «28 февраля», грабители-вандалы, разрушающие и сжигающие площади, убийцы и подстрекатели — все они освобождаются из-под стражи, в то время как люди, работающие ради исламских идеалов, продолжают оставаться в тюрьме.
Орудие преступления: паспорт
А как насчёт дел в отношении Хизб ут-Тахрир? Ни в одном из этих дел среди доказательств не было предоставлено ни оружия, ни каких-либо планов силового воздействия, подобно планам «Kafes» и «Sarı kız». Даже не было упомянуто про разговоры о применении насилия. Все изъятые «орудия преступления» представляют из себя журналы, книги, пресс-релизы и настенные карты с изображением границ Исламского Государства, которые оно исторически имело. Ну и, конечно, мой паспорт!..
В июле 2010 г. я в составе группы из 10 человек из числа турецких журналистов и писателей принимал участие в конференции, организованной Хизб ут-Тахрир в Ливане, где эта организация является легальной политической партией, свободно проводящей свою деятельность. Моё участие в данной конференции было представлено измирским чрезвычайным судом в качестве «орудия преступления». Если бы Хизб ут-Тахрир был запрещён в Ливане, разве мог бы он организовать в отеле «Bristol Hotel», находящимся в центре Бейрута, конференцию, в которой приняли участие сотни представителей всемирно известных СМИ, в то время как правоохранительные органы обеспечивали на этой конференции меры безопасности?
Всё вышеперечисленное — не что иное, как безумные попытки государства или же т. н. «параллельного государства» фальсифицировать доказательства после того, как их чрезвычайные суды не смогли обнаружить истинных фактов.
Серийное производство (фальсификация) доказательств
Когда дело касается Хизб ут-Тахрир, усилия государства по штампованию доказательств не знают границ. В 2009г. в дом задержанного в мечети (да, да именно в мечети!) главного координатора нашего журнала Сулеймана Угъурлу были подброшены оружие и боеприпасы. Несмотря на то, что Сулейман-бей настойчиво требовал установить, к кому приписаны серийные номера данного оружия и боеприпасов, которые, как стало известно позже, числятся за Генеральным Штабом, суд пренебрёг данным его требованием и не стал в этом разбираться (для ознакомления с репортажем, посвящённым данной теме, см. 92-й номер журнала «Коренное изменение» (Köklü Değişim).
Когда же не были обнаружены доказательства, которыми оправдывалось бы проведение данной операции по задержанию Сулеймана Угъурлу, в ход пошёл запрет книг и журналов с последующим представлением в качестве доказательства того, что эти книги и журналы были обнаружены в домах во время обысков. В начале 2013 г. был отменён запрет на всю ранее запрещённую литературу, кроме 3-х книг, принадлежащих перу Абдуллы Оджалана, и около 10-и книг, принадлежащих Хизб ут-Тахрир и его основателю Такыюддину Набхани. Вторым решением суда был упразднён запрет и на эти книги — таким образом, в Турции не осталось книг, признанных запрещёнными. Недавно я узнал о том, что некоторые наши книги вновь были запрещены. Что это за книги такие, если они признаны более опасными, чем конфронтационная идеология Абдуллы Оджалана? И это происходит в то время, когда в книгах Хизб ут-Тахрир нет ничего, кроме мыслей и законов, упоминаемых исламскими учёными на протяжении 14-ти веков в таких областях как мировоззрение (акъыда), усуль фикх, социальная, экономическая система и система правления. Кроме этого, в них изложен метод обеспечения единства Исламской Уммы, выведенный исключительно из шариатских текстов посредством шариатского выведения с определённым взглядом, метод которого опирается исключительно на идейную и политическую основу. Данный метод категорично исключает какое-либо насилие или использование оружия.
После того, как они не смогли найти каких-либо доказательств причастности Хизб ут-Тахрир к насилию или вооружённым действиям, они прибегли к тому, чтобы связать Хизб с Эргенеконом посредством лейтенанта Мехмета Али Челеби, но и это не увенчалось успехом. А поэтому впоследствии им пришлось отделить производство по делу Хизб ут-Тахрир от производства по делу Эргенекона. Для того чтобы показать связь Мехмета Али Челеби с Хизб ут-Тахрир, они прибегают к мастерству фальсификации доказательств, записав в телефон Мехмета Али Челеби, который на тот момент был холост, телефонный номер одного из активистов Хизб ут-Тахрир, подписав эту запись в телефонной книге как «Тесть». Когда суд стал уточнять причину сохранения данной записи в телефоне под именем «Тесть», факт фальсификации всплывает. Если они строят козни, то Аллах разрушает их ловушки, выставляя их на всеобщее обозрение. Полиция признаёт факт фальсификации, оправдываясь смехотворным выражением «произошло по ошибке», и это событие долго обсуждала местная пресса.
В тюрьму, находясь в утробе матери
Что же это за журнал — «Коклю дегишим», если за 4 года 10 его номеров признаются запрещёнными, а затем эти журналы становятся «доказательством преступления» из-за того, что были найдены в домах во время обысков? Давление на наш журнал и на его публицистов достигло таких масштабов, что в 2010 г. была задержана вместе со своим мужем и помещена в тюрьму одна из наших публицисток, находившаяся на последних сроках беременности. В результате этого был лишён родительского внимания и заботы их трёхлетний ребёнок, который остался на попечении у своего недееспособного дедушки (см. статью о Чигдеме Албасане в 67-м номере журнала «Коклю дегишим»).
После того, когда были упразднены являющиеся правовым нонсенсом чрезвычайные суды, которые, обладая огромными полномочиями, осуществляли задержания, опираясь на придуманные, сфабрикованные и основанные на предположениях доказательства, исчезло какое-либо основание для нашей подсудности. В отношении нас следует либо вынести новый приговор, либо освободить. Именно основываясь на этом, я написал новое обращение в Конституционный суд, ответ на которое я до сих пор не получил.
Вывод, основанный на предсказании
Имеется крайне странный вывод, который был вынесен в отношении Хизб ут-Тахрир со стороны Кассационного суда — вывод, который не встретишь даже в судах стран, находящихся на начальной стадии становления правового государства. Невзирая на проверки и выводы Главного управления полиции и местных судов (включая Чрезвычайный суд и Суд по делам государственной безопасности) о том, что Хизб ут-Тахрир не является военизированной организацией, государственный обвинитель Кассационного суда пришёл к выводу, что Хизб ут-Тахрир является «вооружённой террористической группой» в силу того, что «организация после установления Халифата начнёт вооружённую борьбу для присоединения христианских государств к установленному государству Халифат посредством джихада»!
Каким правовым нормам соответствует объявление невинных людей, в жизни не видевших оружия, террористами лишь на основании предположения и предсказаний? Истинной же причиной этого является исповедование членами Хизба определённых идеалов и приверженность целям, основанным на Исламе. Как может быть террористом беременная вторым ребёнком женщина-публицист? Как может быть террористом шестидесятилетний имам, находящийся на пенсии, который в 2001 г. был задержан вместе со мной и подвергался пыткам электричеством и водой на протяжении 6-ти дней? Разве это и есть справедливость, о обладатели разума?
Наказание за мысли/идеи
В отношении Хизб ут-Тахрир выносили приговоры суды по делам государственной безопасности, являвшиеся наследниками судов «Истиклял», когда же они были упразднены, приговоры стали выносить заменившие их чрезвычайные суды. После упразднения позорной статьи № 163, подразумевавшей наказание за взгляды, вместо неё был принят Закон по борьбе с терроризмом (№ 3713), посредством которого система имела в своих руках инструмент для заключения в тюрьму активистов Хизб ут-Тахрир и других людей, обладавших исламскими чувствами. После упразднения данного закона, наделявшего власть огромными полномочиями, а также упразднения судов, обладавших особыми полномочиями, что ещё нужно, чтобы смыть с Хизб ут-Тахрир позорную клевету в причастности этой организации к терроризму?
На данный момент в судах по сфабрикованным доказательствам находятся 486 человек только лишь за приверженность своим целям, намерениям и взглядам, которые проходят по делу Хизб ут-Тахрир и обвиняются в «принадлежности к террористической организации». В отношении этих людей уже вынесено приговоров в сумме на 1591 год заключения, в то время как в отношении остальной части прокуратура требует ещё 994 года заключения. Это — не что иное, как уголовное право, применяемое против врагов. Но наши чаяния не заключаются в капитуляции перед противником, напротив, наша цель — очиститься от его мыслей, оккупировавших наше сознание, и вернуться к Халифату, который является нашей основой и сущностью. Приговоры, которые выносят в отношении нас за отстаивание нами этих взглядов, на самом деле являются приговорами в отношении идеи Исламского Государства и Халифата.
В то время как организация, которая на протяжении долгих лет убивала наших граждан в горах и городах во имя «процесса поиска решения», получает приглашение участвовать в политической жизни, несмотря на то, что её лидеры во время празднований Навруза посылают свои письма в виде лозунгов на плакатах «Обсуждение или война», в то время как власти с терпимостью относятся к прямым эфирам с поздравлениями от находящихся на горе Кандиль полевых командиров, в то время как со стороны государства нет противодействия пропаганде идей данной организации в газетах и журналах под лозунгом «борьбы за свободу слова», что можно сказать о запрете 10-и номеров журнала «Коклю дегишим» и о задержании его публицистов?
Задержание публицистов журнала «Коклю дегишим», попавшего под цензуру
Из 48-и журналов, опубликованных в период 2008–2012 гг., 10 номеров было запрещено, кроме этого, как мне известно, было задержано более 10 публицистов журнала, которые были осуждены на разные сроки. Однако, невзирая на различное давление и запугивание, наш журнал продолжает свою деятельность в рамках своих взглядов.
فَٱصۡبِرۡۖ إِنَّ ٱلۡعَٰقِبَةَ لِلۡمُتَّقِينَ
«Будь же терпелив, ибо добрый исход уготован богобоязненным» (11:49).
Когда был ограничен доступ к Твиттеру, все, от президента до либеральных СМИ, от консерваторов до левых, словно ужаленные, в один голос завопили: «Разве в нашу эпоху возможна цензура?», «Это явное ограничение свободы печати и выражения мысли». Другая же часть сказала: «Они заслужили это. И поэтому были заблокированы». Но, в таком случае, разве наш журнал совершил что-либо, кроме провозглашения истины, чтобы стать жертвой цензуры? Почему никто не замечает данную клевету и давление? Почему это остаётся незамеченным?
В прошлом декабре 14-ый стамбульский суд по уголовным делам вынес приговор в отношении 7-и человек, в числе которых были два автора нашего журнала (Ибрахим Эр и Сердар Йылмаз). Все обвиняемые, кроме Суата Чобана, получили 7,5 лет лишения свободы, а Суат Чобан был приговорён к 15-ти годам тюрьмы. Мотивировка данных решений аналогична. Нихат Куртаран, например, был признан виновным из-за участия в международной конференции учёных, организованной Хизб ут-Тахрир в Индонезии, где партия действует свободно и легально, а также за хранение дома запрещённых изданий и прочее…
Хизб ут-Тахрир с точки зрения общепризнанного права
Имеется следующее правило общепризнанного права — «Презумпция невиновности», т. е. до того, как была доказана вина подсудимого, за основу берётся его невиновность. Если вы выдвигаете обвинение в отношении индивида, а тем более — в отношении некоторой организации, вы обязаны привести доказательства. А если ваше обвинение является таким серьёзным, как обвинение в терроризме, или обвиняемой стороной является исламская группа, вы обязаны быть крайне щепетильными в данном обвинении. Какое действие, совершаемое сторонниками Хизб ут-Тахрир, может быть охарактеризовано как «терроризм»? Прекратив совершать какие действия, сторонники Хизб ут-Тахрир могут избежать ярлыка «террористы»? Прекратив мыслить, публиковать свои мысли или прекратив разговаривать?
Почётный глава Кассационного суда и специалист по уголовному праву профессор Сами Селчук в своём научном исследовании пишет следующее: «Хизб ут-Тахрир с точки зрения турецкого уголовного права, закона по борьбе с терроризмом и признанной Турцией декларации о правах человека не входит в число террористических организаций. Если бы не была упразднена 163-я статья, то их можно было бы признать виновными за исповедание определённых взглядов, но, так как эта статья была упразднена, деятельность Хизб ут-Тахрир нельзя квалифицировать как действия, требующие наказания». В другом месте данной работы приводится следующая выдержка из «Доклада Занарделли» (Итальянский уголовный кодекс, с которого был переписан нынешний уголовный кодекс Турецкой республики): «Уголовное право не затрагивает цели, намерения и мотивы людей».
Тысяча дней заключения
Я не хочу драматизировать, и упоминаю эту информацию здесь для вашего осведомления. Я вижу своих двух дочерей, 6-и и 9-и лет, один раз в месяц. Они меняются в лице и не могут сдержать слёз, если после нашего свидания из-за суеты не успевают помахать мне рукой напоследок. Влияние этой картины на родителей может оценить лишь тот, кто сам столкнулся с этим, находясь в отдалении от своих близких. Да, несомненно, то, что мы переносим, не сравнимо с тем, что переносят мусульмане, живущие в других частях нашего мира: в Сирии, Центральной Африке, Мьянме и других местах, но, как говорят, «поймёт тот, кого это коснулось».
По воле Аллаха, в апреле мне исполнится 38 лет, и этот день будет 1000-м днём моего нахождения в неволе. Из них 500 дней я провёл в 2001–2003 гг. в специальной тюрьме города Эскишехир, 15 дней в 2004 г. — в городе Бурса, а также 195 дней в 2011–2012 гг. — в тюрьме типа «F» города Измира. К моменту наступления дня моего рождения я проведу 310 дней (с 2013 г.) в закрытой тюрьме типа «H» города Бурсы. Согласно документам, мой нынешний тюремный срок истекает 29 января 2019 г.
В тюрьмах некоторых наших братьев подвергают депортации в другой город. Например, одного нашего брата из города Адыяман — отца 4-х детей, приговорённого к 15-и годам (4 из которых он уже отсидел) — вместе с другим нашим братом без каких-либо на то дисциплинарных оснований год назад перевели из их родного города в тюрьму типа «F» города Кырыккале. В своём последнем письме он написал следующее: «За целый год я повидался со своей семьёй всего один раз, и всего лишь на один час. Во время последнего моего телефонного разговора с семьёй мой шестнадцатилетний сын рассказал, что, возвращаясь с учебных курсов, он увидел на небе облако и задался вопросом: имеет ли мой отец, как я, возможность смотреть на это голубое небо? После чего он заплакал».
Тюрьмы, заполненные до отказа
Прошло 5 месяцев с того момента, как было заявлено, что «ушедшие в горы вернутся, заключённые будут освобождены, невинно осуждённые выйдут на свободу», но освободили лишь сторонников движения «28 февраля», эргенеконовцев и тех, кто совершил резонансные преступления. Согласно не совсем актуальным данным, имеющимся у меня, на сегодняшний день в турецких тюрьмах общей вместительностью 150 тысяч человек отбывает наказание 145 тысяч. Из них в отношении 30 тысяч ещё проводятся судебно-следственные мероприятия, в отношении остальных же приговор уже вынесен. Как человек «изнутри», скажу следующее: в нашей камере, рассчитанной на 6 человек, в которой имеется 6 двухярусных кроватей, проживает 14 человек, двое из которых вынуждены ночью спать на полу. Когда 8 человек начинает совершать намаз, девятому из нас нет места, чтобы присоединиться к нам. Когда на уличном «дворике» (размером 5 на 9 шагов) маршируют 4 человека, то пятому уже не остаётся места. Солнечный свет доступен лишь летом, когда лучи пробиваются сквозь плотную колючую проволоку в верхней части 6,5-метровой стены.
Идёт постоянная постройка новых тюрем, которые заполняются путём этапирования заключённых, равно как и заполняются места тех, кто отбыл своё наказание. В то время как людей отдаляют от семей и ссылают в далёкие города, причиняя им страдания, светский, демократический, придуманный человеком строй продолжает постоянное производство ложных преступлений и ложных преступников. Изменение данного положения не заключается в опустошении тюрем, но заключается в смене строя, который порождает эти преступления, с его заменой на господство законов Аллаха.
Формула счастья
Утверждаю не на основе предположения, а на основе знания, что большая часть осуждённых представителей преступного мира откровенно заявляет, что факторами, толкнувшими их на совершение преступления, являются среда и общество. Из новостных полос ежедневных газет мы однозначно знаем: причиной совершения большинства преступлений являются такие факторы, как наркотики, алкоголь, сумасшествие, безвыходность, месть, жизненные затруднения, кровная вражда и имущественные распри.
Исламское уголовное право (до применения каких-либо санкций) прежде всего упраздняет факторы, ведущие к совершению преступлений. Это, в свою очередь, достигается посредством внедрения экономической, социальной и образовательной систем. Ислам заботится о защите разума, жизни, религии, имущества, чести, достоинства, благосостояния Исламского Государства и общественного порядка. Таким образом, создаётся препятствие появлению и распространению факторов образования преступной среды. Кроме этого, государство претворяет шариатские наказания для того, чтобы очистить совершившего преступление от наказания в Судный день. Именно посредством такой всеобъемлющей системы благодать небес и земли ведёт всех обитателей этих небес и земли к обретению счастья.
ثم تكون خلافة على منهاج النبوة
«Затем вновь наступит Халифат по методу пророчества» (второй раз)… Среди людей будут руководствоваться сунной Пророка, с Исламом начнут серьёзно считаться во всем мире. Им будут довольны все обитатели земли и небес. Не останется ни одна капля дождя, не достигшая с неба земли, так же, как и не останется ни одного блага и добра, которого бы земля не предоставила. О Аллах, позволь нам жить в эти счастливые дни! Аминь!
Писатель Бекир Куртулуш
