Для многих стал неожиданным «внезапный переворот», который произошёл в Европе в отношении беженцев, прибывающих из Сирии. Многие принялись задаваться вопросом о значимости этого непривычного сочувствующего отношения. Но, немного поразмыслив, можно понять, что это был очевидный успех немецкого правительства в том, чтобы навязать свою повестку дня всем. Это — не переворот, а политика, которой Германия следовала в течение многих лет вместе с рядом других европейских стран, таких как Швеция и Норвегия, по причине их острой нужды в работниках различных профессий, чтобы заполнить вакантные места на заводах, фермах и иных инфраструктурах, а также для обслуживания недееспособных и пенсионеров, которые составляют большую долю в их обществах.
Вертикальный подъём немецкой экономики и необходимость в рабочих руках в дополнение к демографическому истощению среди населения и устремлениям Германии играть большую роль в Европе и, возможно, в других частях мира в дальнейшем, заставило Германию быть полюсом, навязывающим остальным видение того, что отвечает её интересам. А потому она с самого начала кризиса молчаливо открыла свои двери для сирийских беженцев, а когда их число стало увеличиваться и европейские страны начали противостоять им и проявлять по поводу них отвращение, Германия стала пристально, ясно и открыто наблюдать за ними, как и принялась за ответную кампанию подпитки внутреннего и внешнего общественного мнения, начав переворачивать вещи с ног на голову. Она принялась ставить страны, перечащие иммиграции и предоставлению убежища, в морально неловкое положение. Таким образом, это была спланированная германская стратегия, а не возникшая в определённый момент симпатия к трагедии сирийцев… И тот, кто наблюдает за событиями, находит, что Германия приняла широкий спектр разнородных процедур, которые подчёркивают её стремления приобрести максимально возможное количество беженцев, предприняв для этого следующие меры:
– Германия заморозила работу Дублинской конвенции, когда остановила высылку сирийских беженцев в безопасные страны, «молчаливо» оставив их у себя;
– она предоставила в необычайно короткий период тем, кто достигает её границ, право проживания с паспортом в дополнение к обеспечению всеми основными потребностями, такими как жильё, питание, одежда, здравоохранение и образование;
– она издала обращение к немецкому народу устами своего канцлера Ангелы Меркель с просьбой приветствовать беженцев. А потому немцы вышли в ожидании беженцев на вокзалы и станции, предоставляя им еду и одежду и показывая им свою симпатию. И она даже направила к ним автобусы и поезда для перевозки беженцев, застрявших в Венгрии;
– правительство Германии объявило о своей готовности принять около 800 тысяч беженцев и иммигрантов в этом году в дополнение к тем, которых уже приняла — а это число в четыре раза большее, чем она приняла в прошлом году;
– Германия разожгла общественное мнение в пользу беженцев через средства массовой информации, чтобы пролить свет на их бедственное положение и показать их страдания, такие как потонувший бедный курдский ребёнок Илан и другое множество иммигрантов, тела которых были разбросаны на пляжах в попытке вырваться из разрушительной войны в Сирии.
Вкратце, Германия и вся остальная Европа являются капиталистическими странами, которые проводят политику, отвечающую их интересам. И если бы Европе действительно было жалко беженцев и иммигрантов из Сирии, то она ввела бы воздушное эмбарго против режима Асада, как это было с Каддафи в Ливии, особенно учитывая то, что её самолёты патрулируют сирийское небо днём и ночью. Как и могла бы она обеспечить несколькими пусковыми установками противовоздушных ракет тех, кого она классифицирует как умеренную оппозицию, дабы парализовать воздушные суда режима, которые сбрасывают взрывающиеся бочки на ни в чём не повинных граждан, вместо того, чтобы проливать дешёвые слезы по утонувшим. Однако это всего лишь политика возможностей и интересов. С другой стороны, Германия является амбициозным государством, и не исключено, что у неё есть стремление играть весомую роль на Ближнем Востоке в будущем, где сегодняшние сирийцы (завтрашние германцы) будут важным инструментом для вхождения в регион. И как сказал Бжезинский ранее: «Восходящая Германия достойна внимания и наблюдения за её амбициями и устремлениями, а отнюдь не Китай, который ограничил свои заботы улучшением экономических условий!».
