Это реальный рассказ об одном шахиде из Узбекистана, о том, как он пришел к Исламу, работал с Хизб-ут-Тахрир, а затем был арестован, находился в тюрьмах правителя Узбекистана – тирана Каримова и был подвергнут пыткам, под которыми умер смертью шахида. Да поселит его Аллах в просторах Своих райских садов вместе с пророками, праведниками и шахидами, и как прекрасны они как друзья!
Журнал «аль-Ваъй» публикует на своих страницах этот рассказ о жизни этих настоящих мужчин, которые не страшатся никаких угроз на пути Аллаха. Их сердца полны верой в Аллаха, а языки их не устают упоминать Его и повторяют слова Посланника Аллаха ﷺ: «Самый великий джихад – слово истины, произнесенное перед лицом правителя-тирана».
Да смилуется Аллах над Рашидом и дарует после него его братьям победу с установлением праведного Халифата, и тогда тиран Каримов и все другие подобные ему угнетатели узнают, что произойдет с ними.
Второй этап.
Рашид будто бы во второй раз родился в этом мире. Он стал по-другому смотреть на мир. Его жизнь словно приобрела новый смысл. Он нашел то, чего искал на протяжении всей своей жизни и конечно был очень рад этому. В то же время его охватил страх за то, как же он сможет сохранить эту великую милость.
У Рашида началась новая жизнь. Всю свою заботу и внимание он направил к призыву и усердно трудился для формирования своего духовного и морального состояния. На него оказали влияние слова шейха Такыйюддина Набхани (да смилуется над ним Аллах): «Носители этого призыва могут нести ответственность и трудности лишь в том случае, если прочно утвердят в своих сердцах стремление к развитию, будут постоянно искать истину, всегда взвешивать все, что они узнают, чтобы очищать получаемые знания от всего чуждого. Это необходимо, для того чтобы мысли, которые они несут, сохранялись чистыми и ясными. Ясность и чистота мыслей являются единственным гарантом успеха и его постоянства». Рашид стал стремиться к тому, чтобы быть полноценным мусульманином и истинным проповедником, как в знаниях, так и в поступках. Когда он видел, что люди, среди которых он вел призыв, испытывали влияние его слов и становились на истинный путь, он восхвалял Аллаха и совершал намаз благодарности. Если они не становились на истинный путь, то он видел вероятную причину этого в самом себе, просил больше прощения у Аллаха и больше совершал дополнительные намазы.
Родители Рашида и его жена Диларом не разделили с ним его радость и в начале даже не обращали внимания на его дело. Но после того как в отношении него усилились притеснения и давление, а всяческая клевета против Хизб-ут-Тахрир со стороны неверных тиранов стала частой, они потребовали от него отказаться от своего пути. Его отец даже сказал ему: «Если ты не отойдешь от своего пути, я не буду довольным тобой». Тогда Рашид сказал отцу:
– Отец, я знаю, что ты любишь и жалеешь меня, и не хочешь, чтобы мне было причинено страдание. Но как ты не понимаешь меня? Я вижу, что мое самое большое богатство – это моя жизнь. Я хочу потратить это богатство на самое важное, что есть у меня и не хочу растратить его на то, что бессмысленно. Я утверждаю, что послушание родителям является обязательным, и ты точно знаешь, что я люблю вас и забочусь о вас больше тех, кто говорят, что хизбии не заботятся о своих родителях. Моя любовь к вам увеличивает мою веру в мой путь, но не уменьшает ее. Как я не оставлю путь шайтана после того как нашел путь Милосердного? Разве я могу бездействовать, словно у меня скованы руки, когда Иблис постоянно нападает на меня? Отец, если бы ты знал, как я хочу, чтобы ты гордился тем, что я встал на этот прямой истинный путь, вместо того чтобы просить меня отказаться от него. Я прошу тебя, чтобы ты оставил меня на моем пути, даже если не будешь поддерживать меня. Как ты можешь не желать встречи со своим Господом в качестве отца шахида, ведь ты мусульманин?
Он не смог совладать собой и заплакал, и на щеках отца он тоже увидел слезы. После этого отец уже ничего не говорил ему. Он не проявлял своей поддержки и не порицал его. Скрыто от сына он узнавал о его здоровье и делах, а своей жене сказал: «Не тревожь сына просьбами о том, чтобы он оставил свой путь. Он знает больше нас». О том, что отец изменил свою позицию, Рашид узнал лишь после своего ареста, как и о причине того, что его жена перестала критиковать Хизб-ут-Тахрир.
Добровольная покорность Аллаху проявляется при испытании, и для Рашида настал час такого испытания, чтобы проявить непоколебим ли он на своем пути? Его арестовали по обвинению в нарушении законодательства и деятельности, направленной на свержение государственного строя. Рашид убедился в том, что неверие хуже зверства, когда своими глазами увидел обращение полиции и услышал своими ушами ее слова. Его подвергали таким мучениям, которые даже не приходят на ум человеку. Тираны били палками по его стопам, втыкали шило под кожу и ногти, словно занимаясь своим любимым занятием. Больше всего у них вызывало гнев их бессилие противостоять его убеждениям и доказательствам.
Один полицейский сказал ему:
– Твоя самая большая ошибка – это то, что ты выбрал этот путь. Этим самым ты собственными руками бросил себя на погибель.
А Рашид ему ответил:
– Знай, что люди делятся на четыре группы. Люди первой группы обладают знанием и знают об этом. Они те, кто встали на прямой истинный путь. Люди второй группы также обладают знанием, но не знают об этом. Они спят, и мы должны разбудить их. Люди третьей группы не обладают знанием и знают об этом. Мы должны донести им знание. Люди четвертой группы не обладают знанием, и сами не ведают об этом. Они невежды и глупцы. Всевышний Аллах сказал о них:
قُلْ هَلْ نُنَبِّئُكُمْ بِالْأَخْسَرِينَ أَعْمَالًا ، الَّذِينَ ضَلَّ سَعْيُهُمْ فِي الْحَيَاةِ الدُّنْيَا وَهُمْ يَحْسَبُونَ أَنَّهُمْ يُحْسِنُونَ صُنْعًا ، أُولَئِكَ الَّذِينَ كَفَرُوا بِآيَاتِ رَبِّهِمْ وَلِقَائِهِ فَحَبِطَتْ أَعْمَالُهُمْ فَلَا نُقِيمُ لَهُمْ يَوْمَ الْقِيَامَةِ وَزْنًا
«Скажи: «Не сообщить ли мне вам про потерпевших наибольший убыток в делах, тех, усердие которых заблудилось в жизни ближней, и они думают, что они хорошо делают?» Те, которые не веровали в знамения их Господа и встречу с Ним, дела их оказались тщетными, и не восстановим Мы для них в День воскресения веса» (18:103-105)
Я не сомневаюсь в том, что ты из четвертой группы, а я – из первой. Ты побежден в этом ограниченном мире, который исчезнет однажды, не говоря уже о Последнем вечном мире, который никогда не исчезнет. Я готов пожертвовать своей жизнью ради моего Господа, сотворившего меня, а ты сосешь член Иблиса, теряя свое человеческое достоинство.
Придя от этого в сильный гнев, полицейский стал избивать его палкой и пинать ногами. Поняв о том, что не может воздействовать на Рашида, он позвал на помощь своих коллег, которые стали жестоко и зверски избивать Рашида, пока он не потерял сознание. Затем они вновь поместили его в тюремную камеру. Во сне Рашид увидел человека в белой одежде, который поздравлял его и говорил: «Терпи сынок, близка радость».
Полицейский укорял себя за то, что позволил Рашиду причислить его к четвертой группе людей. Намерившись отомстить ему, он позвал своего коллегу в столовую. Выпив с ним спиртного, он рассказал ему о том, что произошло между ним и Рашидом, и сказал:
– Я не успокоюсь, пока жестоко не замучаю его.
– Ты не сможешь сделать это.
– Как не смогу?
– Потому что с ним истина.
– Почему?
– Мы на самом деле принадлежим к четвертой группе людей, и на него пытки не подействуют. Он способен пожертвовать своей жизнью на пути Аллаха, а Аллах никогда не оставляет без помощи тех, кто просит Его о помощи. Мы служим шайтану, а шайтан обещает лишь бедность и распутство. Он предпочтет мучения, чем выдаст своих друзей, даже если эти мучения приведут его к смерти. Одним словом друг мой я не хочу участвовать с тобой в том, что ты хочешь делать. Я не хочу, чтобы совершенная мною несправедливость отразилась на моих детях.
– Постой, постой. Что стало с тобой? Ты что спишь?
– Лучше бы я спал, а вся моя несправедливость была сном.
– Я не могу понять тебя!
– И не сможешь понять, потому что ты из той четвертой группы. Мне надоело жить в этой четвертой группе людей. Я хочу жить как человек.
– Думай, прежде чем говорить это. Они тебя в тюрьму посадят за эти слова.
– Да, ты прав посадят. И ты первый, кто это сделает.
– Ты что с ума сошел?
– Не я, а ты с ума сошел. Тебе лучше следует подумать о решении своих семейных проблем, вместо того чтобы истязать пытками человека, вся вина которого в том, что он уверовал в Аллаха, и звать меня участвовать в этом мерзком деле. Подумай немного. Ты бил его, пытал и истязал, и думаешь, что победил его. На самом деле ты побежден, ведь ты не посажен в тюрьму, живешь со своей семьей, отдыхаешь в столовой, но, несмотря на это, в твоем сердце невыносимая тревога и беспокойство. А он посажен в тюрьму, его бьют, пытают, но, несмотря на это, он спокоен, и даже быть может рад.
– Потому что он смертник, фанат.
– Тогда, друг мой, зачем ты реагируешь на его слова? Твоя ошибка не в том, что ты позволил Рашиду говорить, а в том, что ты не следишь за его словами. Ты должен различать ошибочное от правильного в его словах.
Дело Рашида было передано в суд. Он знал, что судейская коллегия, бесспорно, признает его виновным, и поэтому приготовился возвысить свою степень в раю, которого он с нетерпением ждет, как и неверные спешат приготовить для себя место в аду.
Защищая себя перед «глухим» судьей Рашид сказал:
– Я твердо верю в то, что Ислам – это свет, а неверие – тьма, Ислам – знание, а неверие – невежество, Ислам – справедливость, а неверие – гнет, Ислам – праведность, а неверие – зло. Я верю в то, что свет обязательно победит тьму, знание победит невежество, справедливость победит гнет и праведность победит зло. Раз положение является таковым, то я ни за что не отойду от борьбы.
В тюрьме Рашид постоянно думал о своей жене Диларом и опасался за детей, ведь они остались на воспитание матери, которая не понимает правильно своего мужа, его мысли, заботы. В первую ночь со своей женой Рашид рассказал ей о человеке, которого он видел во сне, и который сказал его детям: «Я сделал вам добро до вашего рождения и после него», а они спросили у него: «Твое добро для нас после нашего рождения нам полностью понятно, но как ты сделал нам добро до нашего рождения?», – и он ответил им: «Я избрал для вас праведную мать». Услышав этот рассказ, Диларом сказала мужу: «Я буду стараться быть такой, как ты говоришь». Рашид удивлялся ее нравственности, ее разговору, ее улыбке, ее отношению и поступкам. Сколько раз его охватывало сожаление, и он испытывал боль, когда вспоминал ее слова: «Имамы мечетей и религиозные лидеры говорят, что твой путь неправильный. Разве ты лучше них знаешь Ислам?» По его щекам потекли слезы, когда он вспомнил о детях и стал сильно беспокоиться, когда прочел письмо своего друга Муминджана, написанное им своей матери.
Муминджан не общался с братьями, хотя был из так называемых религиозников (осужденных за религию). Внимательно рассматривая этого человека можно было заметить, что в его сердце кроется какая-то очень большая забота. Однажды Рашид захотел утешить этого человека и, подойдя к нему, сказал:
– Брат, не волнуйся так сильно.
– Отойди от меня я доносчик, говорю все без исключения.
Рашид понял смысл его слов и сказал ему:
– Я слышал, что ты ученый.
– Нет, я не ученый. Я ученик и приобрел лишь немного религиозных знаний.
– Научи нас тому, чему научил тебя Аллах. Это твоя обязанность.
– Да, но я трус. Я не могу отказываться говорить при них.
– Даже если это будет секретом между мной и тобой?
– Да.
– Хорошо, ты согласен, если мы будем говорить о том, что не навредит мне, даже если ты сообщишь им о нашем разговоре.
– Да.
– Почему ты не общаешься с братьями?
– Я сказал тебе, что я трус. Своим языком я причинил вред многим мусульманам и боюсь повторить эту ошибку.
– Тогда старайся не повторить ее.
– Легко сказать, но тяжело сделать. Я не вынес мучений, струсил и сказал им обо всем, что знал, и согласился сотрудничать с ними в будущем.
– Зачем согласился?
– Я же говорил тебе, что я трус.
– Нет, ты не трус.
Он промолчал.
– Тогда зачем ты говоришь, что ты доносчик, а не скрываешь этого?
– Если я буду это скрывать, то братья станут раскрывать свои секреты, когда будут разговаривать возле меня, а я буду сообщать об этом, и терять тем самым свою Грядущую жизнь.
– Подумай, брат, ты не их боишься, а Аллаха, и боишься за свою жизнь после смерти. У тебя это временное явление, и ты еще приобретешь храбрость, в которой тебе будут завидовать.
– Да осуществит Аллах твои слова.
– Я прошу Аллаха осуществить их, и ты тоже для меня моли Аллаха. Муминджан стал плакать как ребенок.
После этого разговора они оба время от времени стали беседовать друг с другом. Один день Рашид сказал ему:
– Я не люблю имамов мечетей.
– Как так, они же твои братья?
– Братья?
– Да, твои братья.
– Почему тогда они болтают всякий вздор о нас и говорят, что хизбии в заблуждении, и даже, что они неверные? Этими словами они заставляют наших отцов, матерей и жен быть недовольными нами.
– Наверное, они находят ваш иджтихад неправильным. В прошлом бывало, что муджтахиды имели разные мнения по каким-либо вопросам. Один говорил это дозволено, а другой по тому же вопросу говорил это запретно. Короче говоря, расхождения среди муджтахидов являются естественным положением.
– Значит их слова о том, что хизбии – неверные, тоже являются естественными?
– Нет, эти слова не являются естественными. Это ошибка и, причем серьезная ошибка.
– Кто называет мусульманина неверным, тот сам становится неверным. Разве не так?
– Ты прав, однако они верят в Аллаха, совершают намазы и соблюдают пост. С этой точки зрения для нас лучше всего считать их клевету большим грехом и просить Аллаха о том, чтобы Он наставил их на Свой прямой путь.
– Я извиняюсь, но если они и находят иджтихад Хизб-ут-Тахрир неправильным, то должны разъяснять его мысли только среди мусульман. Однако я никогда не соглашусь с тем, что они призывают против нас с телевидения неверных, с иных информационных средств и трибун неверных, а особенно, когда они таким способом обеспечивают себе безопасность или получают какой-то определенный пост. Я боюсь Аллаха называть их неверными, но я не люблю их. Да, несомненно, я ради Аллаха не люблю их.
Едва Рашид успел закончить свои слова, было объявлено время сна, и он был вынужден вернуться на свое место. Рашиду стало стыдно из-за того, что он счел сказанные в адрес Муминджана слова грубыми. Подойдя к нему утром, он поздоровался с ним и сказал:
– Не отяготил ли я тебя вчера своими словами?
– Нет, нет, наоборот. Ты сказал правду. Я до полуночи не спал, думал о твоих словах и пришел к выводу о том, что ты прав. Да, призыв с трибун неверных против мыслей Хизб-ут-Тахрир, которые должны распространяться среди мусульман – это позор, но есть один момент, на который я хотел бы обратить твое внимание – они не считают эти трибуны трибунами неверных.
– Это далеко от истины. Разве ты не видишь, как запрещают совершать намаз, соблюдать пост и надевать хиджаб? Разве есть большее доказательство, чем это, для того чтобы обвинить в неверии? Дозволенность ими некоторых религиозных дел – это не знак их благочестия, а признак политического кризиса, и это является предельно ясным.
– Ты прав, неверие планирует уничтожить мусульман руками самих же мусульман и они не жалеют сил, для того чтобы посеять семена раздора между исламскими группами. Отдельные уступки – это не что иное, как часть этого плана. Поскольку доброжелательность является особенностью мусульман, неверие в меру всех своих возможностей стремится воспользоваться им. Но ухищрение Аллаха лучше их ухищрений, а исход будет в пользу верующих. Мы должны изменить то, что в нас, чтобы Аллах изменил то, что с нами. О Аллах, не сделай нас испытанием для неверных.
Рашид и Муминджан стали близкими и неразлучными друзьями. Они читали друг другу письма, которые приходили к ним. Однажды Муминджан получил от матери письмо, в котором она писала ему: «Сын мой, на протяжении всей человеческой истории пророки и праведники подвергались мучениям. И ты, если того пожелает Аллах, тоже присоединился к ним».
Содержание этого письма повлияло на Рашида. Он стал мечтать о том, чтобы его мать, отец и жена понимали его так, как понимает мать своего сына – Муминджана. Как-то Муминджан дал почитать Рашиду письмо, написанное им своей матери и жене. В нем он писал: «Мама, бывает, что мать с сыном живут вместе, но имеют разные мысли и взгляды. Бывает, что жена с мужем живут вместе, но имеют разные надежды и цели. Они живут в духовной разлуке. И если духовная разлука – это гора, то плотская разлука – всего лишь маленькая частичка этой горы. Хвала Аллаху, который дал нам гору счастья». Прочтя эти строки, Рашид потерял покой и стал от всего своего сердца молить Аллаха: «О Господи, Ты говоришь, что мольба угнетенного принимается, я – угнетенный. Ты говоришь, что мольба путника принимается, я – путник. Ты говоришь, что мольба искателя знаний принимается, я ищу знания. Дай мне счастья подобно горе, о котором говорится в письме…».
Всевышний Аллах словно принял мольбу Рашида до того, как он обратился с ней к Нему. На следующий день Рашида вызвали в комнату свиданий. К ней он направился и радостным и в то же время печальным. Но когда он вошел в нее, произошло словно чудо. Рашид посмотрел на жену и вдруг увидел ее в хиджабе. От переполняющей его сердце радости он чуть было не потерял сознание, как будто пустыня превратилась перед ним в цветущее пастбище. Сердце, которое взбудоражено от неописуемого желания плотского соединения ничто по сравнению с сердцем, которое находит духовное единение. Поистине это плотское единение абсолютно ничтожно перед духовным единением. Диларом пришла к нему как приходит мюрид к своему сейиду, и сказала: «Прости меня, я сильно ошибалась. Я поняла, что истина на твоей стороне. Мой Господь направил меня на истинный путь, как и направил тебя до этого, и хвала Аллаху».
