بِسۡمِ ٱللَّهِ ٱلرَّحۡمَٰنِ ٱلرَّحِيمِ
Многие из сподвижников оставили хорошую память о себе, что указывает на доброту их душ, которые искали истину до того, как она была ниспослана.
К числу таких сподвижников относились Сальман аль-Фариси и Абу Бакр. Абу Бакр был из числа тех, кто уверовал в истину без каких-либо колебаний. Посланник Аллаха ﷺ говорил:
مَا دَعَوْتُ أَحَدًا إِلَى الْإِسْلَامِ إِلاَّ كَانَتْ عِنْدَهُ كَبْوَةٌ وَتَرَدُّدٌّ وَنَظَرٌّ إِلَّا أَبَا بَكْرٍ مَا عَكَمَ حِينَ دَعَوْتُهُ وَلَا تَرَدَّدَ فِيهِ
«Когда я призывал кого-нибудь к Исламу, то всегда с его стороны были заминки, нерешительность и рассуждения. Но Абу Бакр не был таким, он не мешкал и не сомневался, когда я призвал его». До пророчества Мухаммада ﷺ были ханифы, т.е. те, кто отказался от поклонения идолам и находился в поисках правильной религии. Ибн Хишам упоминает о четырёх, кто был из числа ханифов: Варака ибн Науфаль, Убайдуллах ибн Джахш, Усман ибн аль-Хувайрис, Зайд ибн Амр ибн Нуфайль. Однажды курайшиты собрались отмечать один из своих праздников возле одного из идолов, которого они почитали и которому приносили жертвы. Этот праздник они отмечали в определённый день каждого года. От них отделились четыре человека для тайной беседы.
Этими людьми были Варака ибн Науфаль, Убайдуллах ибн Джахш, Усман ибн аль-Хувайрис, Зайд ибн Амр ибн Нуфайль. Они сказали друг другу: «Клянёмся Аллахом! Знайте, у вашего народа нет достойной религии. Они извратили религию своего праотца Ибрахима. Что это за камень (идол), вокруг которого мы совершаем обход и который не слышит, не видит, не приносит ни зла, ни добра?! О люди, ищите для себя другую религию, ведь у вас нет достойной религии!». Затем они разошлись в разные стороны в поисках ханифизма, т.е. остатков религии Ибрахима. Ханифы были до пророчества Мухаммада ﷺ, кто-то из них смог застать Посланника ﷺ; к числу таких относился Сальман аль-Фариси. Данную статью мы посвятили ему. Мусульмане и немусульмане ведают о том, что Аллах вложил в каждого человека фитру (врождённые качества), которая в результате природной слабости человека толкает его на поиски Создателя, Управителя, равного Которому нет.
Вторым именем Сальмана аль-Фариси было Абу Абдуллах. До того, как был ниспослан Ислам, Сальман жил среди огнепоклонников, христиан и иудеев, но при этом он не переставал искать истинную религию. Так продолжалось, пока Аллах не наставил его на прямой путь, в результате чего Сальман принимает Ислам. Сальман не смог принять участие в битвах при Бадре и Ухуде, поскольку на тот момент был рабом. Первая битва, в которой принял участие Сальман, была битва у Рва (Хандак). Именно Сальман предложил выкопать ров вокруг Медины. Аз-Захаби писал о Сальмане следующее: «Он был проницательным, умным, поклоняющимся и знатного рода человеком». Ибн Асакир: «Он — Сальман ибн Ислам, Абу Абдуллах аль-Фариси. Он — первый перс, принявший Ислам. Он был сподвижником Пророка ﷺ и тем, кто передавал от него ﷺ хадисы».
Что касается истории принятия Ислама Сальманом, то Имам Ахмад в своём «Муснаде» приводит хадис с хорошим иснадом от Абдуллаха ибн Аббаса: «Мне рассказал Сальман аль-Фариси следующее: «Я был одним из персов Асбахана, из деревни, которая называлась Джай, в ней мой отец был главой. Я был самым любимым из созданий Аллаха для него. Его любовь была настолько сильна, что он запер меня дома точно так же, как это делают с молодыми девушками. Он хотел, чтобы я постоянно находился рядом с огнём. Я был настолько усердным огнепоклонником, что стал служителем священного огня. В задачу служителя входило постоянное поддерживание огня, не позволяя ему потухнуть даже на короткое время. У моего отца был огромный сад. Однажды он был занят строительством, поэтому сказал мне: «О сынок! Сегодня я занят строительством, и нет у меня времени посмотреть за своим садом. Сходи же и проверь, всё ли там в порядке». Он также приказал мне кое-что там сделать. После этого я отправился в сторону сада.
Проходя рядом с одной из церквей христиан, я услышал их голоса, когда они совершали молебен. Я не знал, чем живут эти люди, потому что мой отец держал меня в своём доме. Поэтому, проходя рядом с ними и услышав их голоса, я решил зайти к ним, чтобы посмотреть, чем они занимаются. Я увидел их, мне очень сильно понравилась их молитва, и я пожелал быть таким же, как они. Я сказал себе: «Клянусь Аллахом, это лучше, чем та религия, на которой мы сейчас». Клянусь Аллахом, я находился с ними, пока не село солнце. Так я не пошёл в сад своего отца. Я спросил у них (христиан): «Откуда вышла эта религия?». Они мне ответили: «Из Шама». Затем я вернулся к своему отцу, в это время он уже послал людей, чтобы они нашли меня.
Таким образом, я отвлёк его от всех дел. После моего возвращения он спросил у меня: «О сынок! Где ты был? Разве я не поручил тебе дело?». Я ему ответил: «О отец! Я сегодня проходил рядом с людьми, которые молились в своей церкви, и мне понравилось то, что я увидел из их религии. Клянусь Аллахом, я находился с ними, пока не село солнце», — на что он сказал: «О сынок! Нет в этой религии никакого добра. Твоя религия и религия твоих отцов лучше их религии». Я сказал: «Нет, клянусь Аллахом! Их религия лучше нашей религии». Он испугался за меня и поэтому приковал меня за ногу [чтобы я не сбежал]; так он снова закрыл меня в своём доме. Тогда я послал человека к христианам, чтобы он передал им следующее: «Если вдруг к вам придёт караван из Шама с торговцами-христианами, то сообщите мне об этом». Когда прибыл к ним караван из Шама с торговцами-христианами, они сообщили мне о них. Я передал им следующие свои слова: «Как только они закончат свои дела и соберутся, чтобы вернуться в свою страну, позвольте мне уехать вместе с ними». И когда те [торговцы] собрались возвращаться, мне сообщили об этом, я снял железные оковы, которыми была прикована моя нога, и отправился вместе с ними, пока не добрался до Шама.
Когда я прибыл в Шам, то спросил там: «Кто лучший в этой религии?». Мне сказали: «Такой-то епископ в церкви». Я пришёл к нему и сказал: «Я желаю принять вашу религию. И я хочу быть с тобой, служить тебе в твоей церкви, обучаться у тебя и молиться с тобой», — на что он сказал мне: «Заходи». Я вошёл вместе с ним. Этот человек оказался плохим. Он побуждал людей давать милостыню (садака), а когда люди собирали у него милостыню, он забирал всё себе и не давал ничего беднякам. Так продолжалось, пока не собралось семь больших кувшинов, наполненных золотом и серебром.
Я очень сильно возненавидел его за то, что он сделал. Затем он умер. Когда христиане собрались, чтобы похоронить этого епископа, я им сказал: «Он был скверным человеком. Он побуждал вас давать милостыню, а когда вы приносили ему милостыню, он прятал всё у себя и ничего не давал беднякам». Они сказали: «Откуда ты это взял?», — на что я сказал: «Я укажу вам на его сбережения». Они сказали: «Покажи нам их». И я показал им место, где хранились все сбережения. Оттуда они достали семь больших кувшинов, наполненных золотом и серебром. Когда они всё это увидели, то сказали следующее: «Мы никогда не будем его хоронить». Затем они распяли его и стали кидать в него камни.
Затем они привели другого человека и поставили на его место (т.е. на пост епископа). Я никогда не видел немусульманина, который был бы лучше него. Он был очень аскетичен к этому миру. И не видел никого, кто бы так желал Последующей жизни, ведь на протяжении дней и ночей он находился в поклонении. Я полюбил его такой любовью, которой никогда никого не любил. Я провёл с ним какое-то время, но к нему пришла смерть». Потом я сказал ему: «О такой-то! Я был с тобой. Я полюбил тебя такой любовью, которой я никогда никого не любил. К тебе пришёл приказ Аллаха (т.е. смерть). Кому ты меня завещаешь? Что ты мне велишь сделать?». Он сказал: «О сынок! Клянусь Аллахом, я никого не знаю, кто был бы на том же, на чём я. Люди испортились, исказили и оставили большую часть того, на чём они были, кроме одного человека в городе аль-Маусыль. Он — на том же, на чём и я, так отправляйся же к нему».
Когда он умер и его похоронили, я отправился к тому человеку в город аль-Маусыль и сказал ему: «О такой-то! Такой-то завещал мне при смерти, чтобы я отправился к тебе. Он рассказал, что ты — на том же, на чём был и он». И тогда этот человек сказал: «Оставайся у меня». И я остался у него, и увидел, что этот человек действительно был хорошим и придерживался того же, чего придерживался его товарищ. Прошло некоторое время, и он умер. Но перед смертью я спросил его: «О такой-то! Такой-то завещал мне быть с тобой и приказал мне отправиться к тебе. Сегодня ты видишь то, что к тебе пришло от Аллаха (т.е. смерть). Кому ты меня завещаешь и что ты мне прикажешь?», — на что он сказал: «О сынок! Клянусь Аллахом, я не знаю человека, который был бы на том, на чём были мы (я и мой товарищ), кроме одного человека в местности под названием Ниссыбин. Отправляйся же к нему». После его смерти и похорон я отправился к его товарищу в Ниссыбин, пришёл к нему и сообщил о себе и о том, что мне приказал его товарищ. На это он мне сказал: «Хорошо, оставайся у меня». И я остался у него и увидел, что он такой же, как и его два товарища.
Я остался с этим хорошим человеком, и, клянусь Аллахом, не прошло много времени, как к нему пришла смерть. Когда он был в предсмертном состоянии, я сказал ему: «О такой-то! Я был у такого-то, тот мне завещал такого-то, а потом тот завещал мне тебя. Кого же ты мне завещаешь? И что ты мне прикажешь?». Он сказал мне: «О сынок! Клянусь Аллахом, я никого не знаю, кто был бы на том, на чём были мы, и к кому бы я повелел тебе отправиться, кроме одного человека в местности под названием Аммурия. Он — на том же, на чём и мы. Если желаешь, можешь отправиться к нему». После его смерти и похорон я отправился к его товарищу в Аммурию и рассказал ему о себе. Он сказал: «Оставайся у меня». И я остался с этим человеком и увидел, что он — на том же пути, на котором были его товарищи.
Я начал зарабатывать деньги, в результате у меня появились коровы и бараны. Потом к этому человеку пришло повеление Аллаха (т.е. смерть). Когда он был в предсмертном состоянии, я сказал ему: «О такой-то! Я был с таким-то, потом он завещал мне такого-то, потом он завещал мне такого-то, а потом он завещал мне быть с тобой. С кем же ты мне завещаешь быть? И что ты мне велишь?». Он сказал: «О сынок! Я не знаю, чтобы кто-нибудь из тех людей, которые сейчас живут, был на том, на чём мы, чтобы тебе приказать отправиться к нему. Однако сейчас ты находишься под сенью времени, когда должен прийти пророк. Он придёт с религией Ибрахима и появится в арабской земле. Он переселится на землю между двумя скалистыми местами, где будут пальмы. [У него будут] признаки, которые невозможно скрыть: он будет принимать подарки, но не будет принимать милостыню (садака), а между его лопатками будет печать пророчества. Если ты можешь отправиться в те земли, то отправляйся». Потом он умер, и его похоронили. И я остался в Аммурии столько, сколько пожелал того Аллах.
Как-то рядом проходил караван торговцев из племени Кяльб. Я сказал им: «Возьмите меня с собой в арабскую землю, за это я отдам вам своих коров и баранов». Они сказали: «Хорошо». Я отдал им своих коров и баранов, а они взяли меня с собой. Когда мы добрались до долины аль-Кура, они поступили со мной несправедливо: продали меня одному иудею в качестве раба. Так я оказался у него. [Когда мы прибыли туда, где он живёт] я увидел пальмы, и тогда у меня появилась надежда на то, что это именно тот город, который описал мне мой товарищ. Однако моя душа всё равно была неспокойна. Однажды, когда я ещё был в положении раба, к иудею прибыл его племянник из Медины, из племени Бану Курайза, и выкупил меня. Затем он забрал меня с собой в Медину. Клянусь Аллахом, как только я её увидел, то понял, что это — то описание, о котором мне рассказал мой товарищ. Так я начал жить в Медине. Аллах послал Посланника, и он находился в Мекке столько, сколько находился. Я совершенно ничего о нём не слышал, поскольку был занят работой, присущей рабам. Потом он переселился в Медину.
Клянусь Аллахом, когда я находился на грозди [пальмы] своего господина и делал определённые дела, а мой господин сидел внизу, к нему пришёл племянник, встал перед ним и сказал: «Да погубит Аллах Бану Кайля (племена Аус и Хазрадж)! Клянусь Аллахом, они сейчас собрались в местечке Куба вокруг человека, который прибыл к ним из Мекки, и они возомнили, что он является Пророком!». Когда я услышал эти слова, меня бросило в дрожь, я даже подумал, что вот-вот упаду на своего хозяина.
Я слез с пальмы и начал спрашивать у его племянника: «Что ты говоришь? Что ты говоришь?». Мой хозяин пришёл в ярость и стал сильно бить меня, приговаривая: «Тебе какое до этого дело?! Иди и делай свою работу!», — на что я сказал: «Нет, ничего. Я просто хотел переспросить о том, что он сказал». На тот момент у меня были кое-какие запасы еды, поэтому, когда наступил вечер, я взял их и отправился к Посланнику Аллаха ﷺ в Куба. Подойдя к нему, я сказал: «До меня дошло то, что ты являешься праведным человеком. И рядом с тобой — чуждые люди, которые нуждаются, вот это я приготовил вам в качестве милостыни. И я считаю, что вы более достойны, нежели другие». И я подал это Посланнику Аллаха ﷺ. И тогда Посланник Аллаха ﷺ сказал своим сподвижникам: «Кушайте!».
А сам же он удержал свою руку и не стал есть то, что я подал. Я сказал про себя: «Это первый знак». Потом я ушёл и опять собрал еды. На тот момент Посланник Аллаха ﷺ уже перебрался в Медину (имеется в виду в центр города). Я пришёл к нему и сказал: «Я видел, что ты не принимаешь милостыню, поэтому это будет подарком, который я дарю тебе». Посланник Аллаха ﷺ поел из этого подарка, приказав [отведать это] и своим сподвижникам, и они поели вместе с ним. Я сказал про себя: «Это уже два признака». Далее я снова пришёл к Посланнику Аллаха ﷺ, когда он ﷺ находился в Баки аль-Гаркад [место, где находилось кладбище]. Он провожал погребальные носилки одного из сподвижников, который был покрыт двумя плащами. Он сидел рядом со своими сподвижниками. Я поздоровался с ним, затем обошёл его сзади, чтобы посмотреть на его спину, дабы увидеть ту пророческую печать, про которую мне рассказал мой товарищ. Когда Пророк ﷺ увидел, что я обошёл его сзади, он понял, что я хочу проверить то, о чём мне было рассказано.
Он приспустил накидку, тем самым открыв свою спину. Как только я увидел пророческую печать, то сразу узнал её. После этого я начал целовать её и плакать. Тогда Посланник Аллаха ﷺ сказал: «Иди сюда, встань передо мной». О Ибн Аббас! Я встал перед ним и рассказал ему всю свою историю точно так же, как сейчас я рассказал тебе» [Ибн Аббас сказал:] «Посланник Аллаха ﷺ подивился этой истории и очень сильно захотел, чтобы её услышали его сподвижники. После всего случившегося Сальман продолжил заниматься своей рабской работой, в результате он пропустил битвы с Посланником Аллаха ﷺ при Бадре и Ухуде». [Сальман продолжил:] «Посланник Аллаха ﷺ как-то обратился ко мне со словами: «О Сальман! Иди и договорись с хозяином о своём освобождении из рабства за определённый выкуп!».
После этого я договорился со своим хозяином о том, что я посажу ему триста ростков пальм и заплачу ему сорок укий серебра. Посланник Аллаха ﷺ сказал своим сподвижникам: «Помогите своему брату». И тогда сподвижники помогли мне с пальмами: один принёс тридцать ростков пальмы, другой — двадцать, третий — пятнадцать, четвёртый — десять... Таким образом, каждый принёс столько, сколько смог. Это продолжалось пока у меня не собралось триста пальмовых саженцев.
Затем Посланник Аллаха ﷺ сказал мне: «О Сальман! Отправляйся и сделай ямки [для того, чтобы посадить эти саженцы]. Когда закончишь, то позови меня, и я сам посажу их (саженцы)». Я сделал ямки, и мне помогли мои товарищи. Когда же я закончил, то пришёл к Посланнику Аллаха ﷺ и сообщил ему об этом. После этого он ﷺ отправился со мной к этим ямкам. Мы начали подавать ему пальмовые саженцы. Посланник Аллаха ﷺ посадил каждый из этих саженцев своей рукой. Клянусь тем, в Чьей Длани душа Сальмана, не погиб ни один саженец! И таким образом я расплатился пальмами, [после чего] остались на мне [в качестве долга] только деньги. Однажды Посланник Аллаха ﷺ принёс что-то вроде золотого яйца, которое было трофеем одного из военных походов, и сказал: «Как дела у перса, который договорился о своём выкупе с хозяином?». Меня позвали к Посланнику Аллаха ﷺ, и он сказал мне: «На, возьми вот это, и отдай то, что осталось на тебе!».
Я взял и начал взвешивать это золото, и клянусь тем, в Чьей Длани душа Сальмана, оно соответствовало [весу] в сорок укий. Я отдал хозяину его право, и меня освободили, после чего я уже смог участвовать с Пророком ﷺ в битве у Рва. И после этого я не пропустил ни один военный поход, где участвовал Пророк ﷺ».
Это один из удивительных и образцовых примеров того, кто обратился к религии Аллаха, кто проявил усердие на его пути, кто всем пожертвовал в поисках истины. Это будет неопровержимым доводом в их пользу в Судный день. Это в очередной раз доказывает, что если человек искренне ищет истину, то Аллах направляет его по правильному пути и дарует ему Свою милость. История Сальмана аль-Фариси содержит в себе доказательства, упомянутые одним из монахов Аммурии, которые подтверждают пророчество Мухаммада ﷺ: «Однако сейчас ты находишься под сенью времени, когда должен прийти пророк. Он придёт с религией Ибрахима и появится в арабской земле. Он переселится на землю между двумя скалистыми местами, где будут пальмы. [У него будут] признаки, которые невозможно скрыть: он будет принимать подарки, но не будет принимать милостыню (садака), а между его лопатками будет печать пророчества. Если ты можешь отправиться в те земли, то отправляйся». Когда Сальман обнаружил эти качества у Мухаммада ﷺ, то узнал, что он — истинный Пророк, что он — печать пророков. О Сальмане и ему подобных Посланник Аллаха ﷺ сказал следующее:
السُّبَّاقُ أَرْبَعَةٌ أَنَا سَابِقُ الْعَرَبِ وَصُهَيْبٌ سَابِقُ الرُّومِ وَسَلْمَانُ سَابِقُ فَارِسَ وَبِلالٌ سَابِقُ الْحَبَشِ
«Опередивших [других в исповедовании Ислама] четверо: Я — первый из арабов, Сухайб — первый из византийцев, Сальман — первый из персов, Биляль — первый из эфиопов». Приводит Касир ибн Абдуллах аль-Музани от своего отца, а он — от своего отца, что Посланник Аллаха ﷺ распланировал то, как выкопать Ров. Так каждые десять человек должны были рыть участок рва в сорок локтей. Сальман же оказался самым крепким из копающих, поэтому мухаджиры и ансары стали приводить довод в пользу того, что Сальман должен копать именно с ними. Мухаджиры сказали: «Сальман — из нас!», — а ансары сказали: «Нет. Сальман — из нас!». Тогда Посланник ﷺ сказал:
سَلْمَانُ مِنَّا أَهْلَ الْبَيْتِ
«Сальман — из Ахль аль-Байт (моего семейства)!». Когда к Сальману приблизилась кончина, он заплакал. Его спросили: «Что заставило тебя плакать?». На это он сказал следующее: «Посланник Аллаха ﷺ завещал нам кое-что. Он завещал нам, чтобы имущество одного из нас было подобно клади путешественника». Когда Сальман умер, люди осмотрели его жилище и обнаружили лишь седло, обувь и домашнюю утварь, стоимость которых оценивалась лишь в 20 дирхамов. Сальман аль-Фариси был одним из долгожителей. Скончался он в городе Мадаин во времена правления Усмана ибн Аффана. Одни сказали, что он умер в 32 г.х.
