Адепты умеренного Ислама преуспели в приходе к власти в ряде исламских стран. Тем не менее, шариатские законы, олицетворяющие подробные и совокупные решения экономическим, социальным, образовательным и судебным проблемам остались вне поля деятельности государства и общества в том смысле, что исламисты пришли к той власти, которая отделена от Ислама.
Стало явным, что беспокойство этих адептов почти ограничивается в усердных попытках заполучить международное признание их новой власти вместо решения острых проблем людей и направления страны и людей на новый правильный и ясный вектор развития. Поэтому можно заметить, как они спешат успокоить Запад в отношении их интересов через применение западных норм, включая формирование гражданского (светского) правительства, основанного на коалиционных альянсах с левыми светскими и либеральными политическими силами. И это несмотря на то, что согласно демократии, на волне которой они пришли к власти, легитимность присуждается через подавляющее большинство, которое они получили, а не через стремление получить благословение западных стран.
Запад заблаговременно раскусил слабость блока этих адептов и свою потребность в них. Поэтому западные государства принялись заигрывать с ними, чтобы навязать определенные позиции в отношении общих и частных региональных и международных проблем, связанных с Исламом и мусульманами, в качестве теста на пригодность. И когда Запад определил, что они созрели для того, чтобы принять его диктовки, он открыл перед ними двери прихода к власти. Именно это подчеркнула в своем заявлении Госсекретарь США Хилари Клинтон: «Не все исламисты — одинаковы. Деятельность, которую проводят эти исламские партии, куда более важна, чем названия, которыми они себя назвали». Также отметила: «Им следует соблюдать нормы ненасилия, уважения закона, уважения прав женщин и придерживаться свободы выражения». Как и не забыла обратить внимание на необходимость гарантирования интересов Запада, сказав: «Гарантировать поступления сил, безопасность союзников Вашингтона и борьбу с организацией «аль-Къаида». Что касается демократии, которую они стараются сбыть нашим странам, то это не больше, чем инструмент реализации этих целей и норм, которые гарантируют безопасность интересов Запада. Поэтому Клинтон в своей речи заявила: «Демократия на Ближнем Востоке со временем будет представлять собой центральную базу для реализации этих целей».
Таким образом, ясно прослеживается, как движения «умеренного Ислама» уже предают забвению требование претворения исламского права и приветствуют соблюдение гражданских свобод и демократии, в том числе так называемые «достижения» женщин, которые обеспечило ей современное государство. Более того, эти движения согласились и работают через международные институты и системы наряду с сохранением недействительных соглашений. Этим они стремятся в точности олицетворять слова министра иностранных дел Катара шейха Хамад Ибн Джасим: «Нам не следует бояться исламских движений, напротив, давайте сотрудничать с ними. Умеренные исламисты могут помочь в противостоянии экстремисткой идее». Также он отметил: «У нас не должно быть никаких проблем с тем, кто работает в рамках международного права, добивается власти через демократические выборы и борется с террором».
Это явный призыв к тому, что сотрудничество с адептами этого блока преследует использование их в «борьбе против терроризма» вместо самого Запада, в частности Америки, которая истощилась в финансовом, военном и моральном плане в, так называемой ею, войне против терроризма. Не стоит удивляться, что эти адепты получат мотивацию и поддержку со стороны Запада, и что ими будут изданы фатвы о том, что каждый, кто противоречит их пониманию «середины и умеренности» Ислама, будет считаться экстремистом и вышедшим против законности и шариата, а значит, подлежит гонению согласно этой преступной борьбе.
