بِسۡمِ ٱللَّهِ ٱلرَّحۡمَٰنِ ٱلرَّحِيمِ
Эта тема взята из книги «Удовлетворённость тем, что содержится в битвах Посланника Аллаха ﷺ и трёх халифов». Эта тема затрагивает то, как величие Ислама наглядно отражалось в душах первых мусульман, когда они встречались лицом к лицу с царями и давали им следующий выбор: либо принятие Ислама, либо выплата джизьи, либо признание правления Ислама, либо война.
Сама встреча лицом к лицу с царями была более важным событием, чем сражения и войны, поскольку встреча была первой ступенью к победе. Ведь во время этих встреч сердцами королей овладевал страх, что влияло на их решения и заставляло осознать своё поражение ещё до начала сражений. Оружием сподвижников было слово, которое ни Хосров, ни Ираклий не слышали ранее. Подобное повторить возможно лишь после установления государства Халифат. Это то, о чём знает Запад, и он старается предотвратить появление такого государства. Мусульмане должны знать об этом и вести деятельность по его возрождению.
Саад ибн Абу Ваккас решил отправить с посланием к соседним правителям аль-Мугиру ибн Шуабу, Бусру ибн Абу Рухму, Арфаджа ибн Харсаму, Хузайфу ибн Мухсана, Рибъи ибн Амира, Кирфу ибн Абу Захира аль-Тайми аль-Ваили, Мазру ибн Ади аль-Аджли, аль-Мудариба ибн Язид и Саида ибн Мурра. Двое последние были из Бани Аджаль. Что касается Саида, то он был из числа проницательных людей.
Саад сказал им: «Я посылаю вас к ним (персам), так что у вас есть [для этого]?», — на что они ответили: «Мы последуем тому, что ты нам прикажешь, и мы доведём приказ до конца! Поэтому если произойдёт то, в отношении чего не было от тебя приказа, то мы выберем то, что будет лучше и наиболее выгодно для людей, и скажем им об этом». На это Саад сказал: «Это поступок благоразумных. Идите и готовьтесь!». В этот момент Рибъи ибн Амир сказал: «Неарабы обладают различными взглядами и церемониальными традициями, поэтому когда мы пойдём к ним все вместе, то создастся впечатление, что мы придаём им большую значимость. Думаю, не стоит к ним направлять более одного человека». И так он склонил собравшихся к своему мнению. Далее Рибъи сказал: «Отправь же меня». И Саад отправил его.
Так Рибъи ибн Амир отправился на переговоры с персидским военачальником Рустумом. Персы специально готовились к этой встрече. Они украсили собрание подушками, шитыми золотом, шелковыми коврами, драгоценными камнями и жемчугом. На голове Рустума была дорогая корона, одет он был в дорогие одежды и украшения и восседал на золотом троне. Рибъи же зашёл к нему в грубых одеждах, с мечом и щитом, сидя на своём коротконогом коне, и вместо того, чтобы спуститься с коня, он поехал на нём по дорогому ковру. Затем он слез с лошади, взял две дорогие подушки и привязал свою лошадь к ним. Затем он направился к Рустуму со своим оружием, в броне и в шлеме.
Охрана остановила его и сказала, что ему нельзя подходить к Рустуму с оружием. На это он ответил: «Я приехал не по собственной инициативе. Вы позвали меня. И вы позволите пройти мне в таком виде, либо я уеду». Рустум сказал: «Разрешите ему». Рибъи зашёл к Рустуму, держа своё копьё остриём вниз и протыкая им дорогой персидский ковёр. Его спросили:
— Зачем вы пришли в наши земли?
— Аллах послал нас для того, чтобы вывести тех из вас, кого Он пожелает, от поклонения творениям, к поклонению Творцу, чтобы дать вам вместо тленности этого мира вечность и вывести из тирании религий к справедливости Ислама. Он послал нас призвать к Его религии все Его создания, и кто примет Ислам, тому нечего бояться, и мы оставим его в покое, но с тем, кто откажется, мы будем сражаться, пока не исполнится обетование Господне.
— И каково же обетование Господне?
— Рай для тех, кто погиб в бою с отвергнувшими Ислам, и победа для тех, кто выжил.
— Я выслушал твою речь, не могли бы вы подождать нас с принятием решения?
— Хорошо, сколько времени вам потребуется? День или два?
— Нет, нам нужно времени достаточно, чтобы провести переписку с нашими мудрецами и с предводителями.
— Одна из вещей, которую предписал нам Посланник Аллаха ﷺ и которой руководствуются наши правители: не давать врагам на раздумье больше трёх дней. Мы даём вам три дня! Подумай, и по прошествии трёх дней ты должен выбрать одно из трёх: либо ты принимаешь Ислам, и мы оставляем в покое тебя и твою землю; либо соглашаешься выплачивать джизью, мы принимаем её от тебя и не трогаем тебя, а если ты будешь нуждаться в нашей помощи, мы поможем тебе; либо сражение на четвёртый день. Раньше четвёртого дня мы не начнём сражаться с тобой, если, конечно, ты сам не начнёшь сражаться с нами. Я гарантирую тебе это (сказанное мною) от имени всех, кого ты видишь [за моей спиной].
— Ты их господин?
— Нет, я им не являюсь, но это не важно, потому что все мусульмане — как части единого тела, и самые смиренные из нас могут обещать защиту от имени самых благородных.
Тогда собрал Рустум предводителей племён своего народа и сказал им:
— Вы когда-нибудь слышали более сильную и убедительную речь, чем речь того человека?
— Да упаси Господи, чтобы склониться хоть в чём-то к этому и променять твою религию на религию этой собаки! Разве ты не видел, во что он был одет?
— Горе вам, лучше бы вы смотрели не на одежду, а на суждения, речи и поступки. Арабы небрежны в одежде и еде, но внимательны к достоинству и своему происхождению! Да, они не носят одежды подобно вашей, поскольку они не видят в этом то, что видите вы.
На второй день Рустум снова передал Сааду просьбу прислать к нему переговорщика. Саад направил к нему уже Хузайфу ибн Михсана, который был одет так же, как и предыдущий посол. Когда Хузайфа наступил на ковёр, то персы повелели ему сойти с него, на что он сказал: «Вы можете такое требовать, если бы я пришёл к вам со своей нуждой. Спросите у своего повелителя, встреча ему нужна или мне?! Если он скажет, что это нужно мне, то он солжёт, а значит, я разворачиваюсь и покидаю вас. Если же он скажет, что это нужно ему, тогда разве я не могу прийти к вам так, как хочу?». Персы передали слова Рустуму, на что он сказал: «Пригласите его». Войдя к нему, Хузайфа встал перед ним; в этот момент Рустум восседал на ложе.
Далее он спросил Хузайфу: «Почему пришёл ты, а не твой товарищ, который был вчера?», — на что Хузайфа сказал: «Наш предводитель желает быть справедливым к нам, поэтому чередует между нами труд и отдых. Сегодня моя очередь». Рустум спросил: «Что привело вас сюда?». Хузайфа сказал: «Всемогущий и Великий Аллах почтил нас Своей религией и показал нам Свои знамения, чтобы мы познали Его, ведь раньше мы отвергали Его. Затем Он приказал нам призвать людей к одной из трёх вещей. Какую они примут, ту примем и мы: либо Ислам, и мы оставляем вас в покое; либо джизья, и мы защищаем вас, если вам это нужно; либо сражение». Рустум сказал: «Какой срок вы даёте нам?». Он ответил: «Три дня, считая вчерашний».
Не услышав от Хузайфы ничего нового, Рустум отверг предложенное. Затем Рустум обратился к своим товарищам со следующими словами: «Горе вам, разве вы не видите того, что вижу я? Вчера к нам пришёл первый, и одержал над нами верх на нашей же земле, при этом презирая то, что мы прославляем. Его конь топтал наши драгоценности, а он находился в полном спокойствии, затем он ушёл от нас с достоинством. Сегодня же приходит другой и стоит перед нами в полном спокойствии, стоит на нашей земле, не считаясь с нами, вплоть до того, что он злит нас, а мы — его».
На третий день Рустум снова попросил Саада направить к нему человека для переговоров, и Саад послал к нему аль-Мугиру ибн Шуъбу. Добравшись до моста, аль-Мугира пересёк его, но был сразу схвачен персами. Далее они спросили разрешение у Рустума, чтобы отпустить его, и он дал разрешение. Знатные персы встречали аль-Мугиру в тех же одеждах, что и его предшественников ранее, на них были подобие корон и одежды, вышитые золотом. Войдя, аль-Мугира сел рядом с Рустумом, но знатные персы тут же потянули его за края одежды, чтобы он встал.
На это аль-Мугира сказал: «Нам рассказывали о вас удивительные истории, но сейчас я вижу, что нет народа глупее вас. Мы, арабы, не порабощаем друг друга, если только кто-то открыто не нападает на своего товарища. А ведь это не я к вам пришёл, а вы пригласили меня. Поэтому не подобает вам препятствовать мне сидеть там, где я хочу. Я не собираюсь разговорить с вами, если не буду сидеть рядом с ним. Сегодня я понял, что вас ждёт неминуемое поражение и что царство не может оставаться в руках людей с такими манерами и такими умами». Услышав это, простой народ сказал: «Клянёмся Богом! Араб сказал правду!». Простолюдины сказали: «Клянёмся Богом! Он произнёс слова, к которым всегда будут тяготеть слабые среди нас. Да погубит Бог наших предшественников, которые не восприняли всерьёз эту общину!».
Рустум решил перевести в шутку то, что сделала его свита с аль-Мугирой, поэтому он сказал: «О араб! Иногда свита может сделать то, с чем повелитель не согласен, на что иной раз он закрывает глаза, опасаясь её сломить. Все хотят того же, чего и ты — верности и принятия истины. А что это у тебя за оружие такое? Маленькие стрелы и короткий меч, этим вы воевать против нас собрались?». Затем Рустум спросил: «Ты будешь говорить или я?», — на что аль-Мугира сказал: «Ты позвал нас, значит, тебе произносить речь».
Тут переводчик встал, и Рустум начал восхвалять персов, возвеличивать царя и царство. Затем он сказал: «Мы по-прежнему считаемся сильными среди остальных народов и способны побеждать своих врагов, даже если они занимают почётное место среди других наций. Никто ещё из царей не достиг нашего величия, степени и власти. Мы побеждаем народы, а не они нас. Они лишь могут одержать над нами победу сроком на один или два дня, на один или два месяца, и то из-за наших грехов. Даже если Бог хочет отомстить нам, то Он всё равно вернёт нам наше величие! Кроме того, среди наций нет никого, кто был бы презренней вас. Вы — люди нечистоплотные, ваш образ жизни мерзок, мы не считаем вас за людей. Если бы у вас в один из годов случилась засуха, и вы обратились в наши земли за помощью, то мы бы отдали приказ выдать вам самые худшие финики и ячмень, а затем отправили бы вас обратно. Ты ведь прекрасно знаешь, что на подобный шаг вас толкнули трудности в вашей стране. Давай я прикажу выдать вашему полководцу одеяние, мула и одну тысячу дирхамов. Более того, я прикажу выдать каждому из вас по мешку фиников и по две одежды, и вы покинете наши земли, ведь я не хочу убивать или брать вас в плен».
После этого слово взял аль-Мугира. Сначала он воздал хвалу Аллаху, а затем сказал: «Аллах — Творец всего сущего, Он — Тот, Кто наделяет уделом. Аллах возвышает того, кого пожелает, и унижает того, кого пожелает. Поэтому всякий, кто делает что-то, является тем, кого создал Аллах. Что касается победы твоего народа, о которой ты упомянул, силы своей страны и величия вашего правителя в этом мире, то мы знаем об этом и не отрицаем этого. Ведь именно Аллах сделал вас такими, и это Его заслуга, а не ваша. Что касается скверного положения, трудностей в жизни и разногласий среди нас, о которых ты упомянул, то мы и этого не отрицаем.
Ведь так Аллах испытал нас этим. Более того, этот мир изменчив, поэтому те, кто испытывает трудности, ожидают прихода благоденствия. А те, кто испытывает благоденствие, ожидают прихода трудностей. И если бы вы благодарили Аллаха за то, чем Он наделил вас, ваша благодарность оказалась бы ничтожно мала по сравнению с тем, что даровано вам. Именно слишком малая благодарность привела вас к упадочному состоянию. Мы до этого, когда находились в тяжёлом положении, пребывали в неверии. Тогда Аллах устроил так, что наши тяжёлые времена привлекли милость. На самом деле положение обстоит таким образом, о чём вы не ведаете. Аллах послал к нам Посланника, но одни обвинили его во лжи, а другие поверили ему. Аллах даровал победу его призыву, возвеличил его религию над ненавистью тех, кто отрицал её и враждовал с Посланником, пока они не вошли в Ислам — кто добровольно, а кто по принуждению. Аллах приказал нам призывать к нашей религии тех, кто противится нам, кто же отвернётся от религии, с тем мы сражаемся».
Далее аль-Мугира упомянул о призыве к Исламу те же слова, что мы упоминали ранее. Аль-Мугира также сказал Рустуму: «Если ты откажешься принять Ислам, то стань тогда нашим подданным и будешь собственноручно платить дань, оставаясь униженным, а иначе [между нами] будет сражение». Эти слова привели Рустума в бешенство, и он поклялся, что ещё до наступления времени ад-духа он убьёт всех мусульман. Аль-Мугира удалился. Рустум же, оставшись наедине со знатными персами, сказал: «Куда вам до них! К вам пришли первые два — они продемонстрировали вам своё бесстрашие и предрекли вам поражение. А затем пришёл этот. Все они вели себя одинаково и руководствовались одним и тем же».
В ряде версий упоминается, что Рустум пообещал аль-Мугире, что все мусульмане будут убиты, на что аль-Мугира ответил: «Погибшие из нас окажутся в Раю, а ваши погибшие — в Аду. А что касается оставшихся в живых среди нас, то они одержат победу над вами. Ведь об этом обещано в хадисе, а обещание не нарушается». Рустум сказал: «Возвращайся к своим товарищам и готовьтесь к войне, потому что между нами и вами не может быть перемирия. И если завтра кто из вас пересечёт этот мост, то каждому я выколю один глаз».
На это аль-Мугира ответил: «На самом деле, ты обрадовал меня благой вестью. Если бы я знал, что отныне не вступлю больше с подобными вам многобожниками в бой, то пожелал бы лишиться и второго глаза!». После этого аль-Мугира ушёл. Знатные персы же были поражены его словам. Рустум сказал: «Я считаю, что этому царству наступил конец. Для нас будет лучше, если они проявят меньшее терпение, чем мы. Они дали обещание, что умрут или добьются своего. Они остерегаются сбежать с поля боя. Этой ночью я видел сон, как стрела из небес поразила нас. Как киты вышли на сушу и как этот народ одержал верх над вами».
